Полина укоризненно посмотрела на мужа, и он осекся.
— Мы просто не переживем, если после всех наших бед начнутся еще и какие-то разбирательства, поползут грязные слухи… — объяснила Полина.
— Не переживайте, я никому ничего и не собирался сообщать, — успокоил их врач, — вот если бы при аварии пострадал кто-то, кроме Алеши…
— Типун вам на язык! — прервал его Самойлов.
Врач поплевал через левое плечо и продолжил:
— …Тогда бы у меня не было выбора. А само по себе употребление наркотиков не является преступлением.
— Значит, об этом никто, кроме нас, не узнает? — с надеждой спросила Полина.
— Никто, — заверил Павел Федорович. — Существует врачебная этика, которая не позволяет разглашать подобную информацию.
Самойловы поднялись, собираясь уходить. Мужчины пожали друг другу руки.
— Я обязан сделать запись в истории болезни, чтобы корректировать лечение, — и все, — пообещал врач.
— Спасибо. Хоть в чем-то вы нас успокоили, — сказала Полина.
Уходя, Самойлов пробормотал себе под нос:
— Я все равно не верю, не верю…
В это время Костя подошел к месту аварии. Он посмотрел на то, что раньше было их замечательной машиной. От нее остался только мокрый, грязный, обгоревший остов.
Костя внимательно оглядел машину и попытался открыть искореженную дверцу. Она поддалась.
Прямо в парадном костюме, не замечая, что пачкает одежду и руки, Костя сел на место водителя. Несколько секунд он тупо глядел прямо перед собой, потом посмотрел под ноги и увидел мелкие осколки от разбитой ампулы, которая принесла столько несчастий. Той самой ампулы. Костя наклонился, пошарил рукой по коврику, собирая эти проклятые осколки. Но их нелегко было достать, потому что они лежали под педалью газа. Стекло резало руки, но он не обращал на это внимания. Через некоторое время на его ладони уже лежало множество осколков, окрашенных его собственной кровью.
Костя ушел с места аварии, долго бродил по городу и наконец зашел в ресторан «Эдельвейс», хозяином которого был его друг Лева. Костя взял себе выпить и сел, уставившись на рюмку мрачным непроницаемым взглядом. Таким его и увидел Лева. Он подошел к товарищу и сказал с пониманием:
— Можешь ничего не говорить. И так все понятно.
Костя молча наполнил рюмку. Лева сел напротив.
— Свадьба состоялась, Катя безмерно счастлива, но не с тобой, а с твоим братом. И мечта твоя о ней похоронена навсегда! — немного ерничал Лева.
— Пить будешь? — мрачно спросил Костя.
— Так и быть, выполню дружеский долг. Составлю тебе компанию, чтоб ты не убивался в одиночку так из-за девушки…
Костя молча слушал, глядя, как Лева наливает себе из бутылки.