— Как вам не стыдно! Вы же видели…
— Да, я видела! Поэтому запрещаю тебе даже близко подходить к палате Алексея! Все ясно?!
Эта беседа стерла улыбку с лица Толика.
— Так вот, повторяю! — выговаривала Маше Катя. — Я больше не хочу тебя видеть в палате моего жениха.
— Я просто хотела его поддержать. Моя обязанность ухаживать за больными.
— А по-моему, ты ею слишком увлеклась! — продолжала резко Катя.
— Послушайте, да мне и в голову не могло прийти…
— Конечно, потому что голова не тем забита! — прервала Машу Катя.
Неожиданно Толик сделал шаг вперед и заслонил Машу от Кати.
— Исчезни! — обратился он к Кате. — По-доброму прошу!
— Я, кажется, не с тобой разговариваю, — в голосе у Кати появилось презрение.
— Зато я с тобой! Сгинь, говорю!
— Ты, наверное, сумасшедший из соседнего корпуса?
Толик сделал шаг вперед, как будто перед ним никого нет. И Катя вынужденно попятилась.
— Ага, контуженый! Я тебя сейчас покусаю, и мне за это ничего не будет. Нам, придуркам, закон не писан. — Толик продолжал наступать.
— Толик, не надо… — попыталась остановить его Маша.
— А ну, хватит прикидываться! — привычно скомандовала Катя.
— Ой, держите меня, санитары! Ни за что ведь жизнь невинную загублю!!! — заорал Толик.
И Катя убежала.
— Испугалась? — спросил Толик у Маши. — Не бойся, я уже в норме.
— Толик, ну ты даешь! Даже я поверила! — усмехнулась Маша.
— Да ладно… Просто ненавижу, когда люди так себя ведут. Маш, может, все-таки погуляем?
— Извини, не могу. Мне работать надо. А ты прогуляйся. Зачем тебе в больнице торчать?
— Если бы я здесь не торчал, тебя бы уже в клочья разорвали. Подожду на всякий случай.
— Толик, до конца смены еще о-го-го сколько! Иди. Я сама справлюсь.
— И все-таки я подожду, — решил Толик. — На улице, у подъезда. Будут проблемы, ты крикни — и я подскочу.
— Хорошо! Если будут, крикну, — пообещала Маша.
* * *
Какое счастье — говорить! Родители наконец-то смогли поговорить с Алешей, рассказать о том, что произошло, посоветоваться.
— Вот такие дела, сын, — сказал Самойлов. — Мама против, а мы с Катей хотим с тобой посоветоваться.
— Ну вы даете! О чем тут было думать, если есть шанс снова встать на ноги?! — сразу же определился Алексей.-Мама, понятно, боится всего! Но ты-то почему не настоял? Неужели ты сомневался, что я соглашусь?!
Самойлов опустил голову. Врач понял, что отцу и сыну нужно серьезно поговорить.
— Ну, вы тут поговорите вдвоем. Пойдемте, Катя.
Беседа отца с сыном не была легкой.
— Не думал, что вы с мамой вот так, без меня, будете решать, как мне жить, — сказал Леша.
— Леша! Никто ничего не решал! Мы просто очень беспокоимся за тебя, — возразил отец мягко.