Впереди показался кирпичный торговый центр, очертаниями своими весьма напоминающий мавзолей.
«ТЦ ООО „Кальций“ — гласила вывеска.
…И еще Леха хотел произнести какую-нибудь красивую фразу, типа: «Так кто из нас настоящий мужчина?» Но ничего не получилось, потому что Мишка Крендель перехватил инициативу.
— Теперь, Корольков, ты точно, труп, — заявил Крендель и махнул рукой.
Дважды у Кренделя получался этот удар — безо всякого предупреждения, по нижней челюсти, — но сейчас нашла коса на камень. У Лехи с памятью было все в порядке, и он успел отскочить.
Мишкин кулак полетел дальше и с треском врезался в самый центр передней панели крутого JBL-ского аппарата. Послышалось тихое, деловитое жужжание, и монстр высунул свой язык — нате, мол, забирайте назад вашу «Металлику», не нужна она больше.
Крендель диким взглядом посмотрел сначала на блестящий лазерный диск, затем — на треснувшую переднюю панель… И только после этого взвыл от боли и злости.
Удивился и Леха (при выключенном-то питании — как же дископриемник выехал?). Но потом опомнился и занял оборонительную позицию. Она заключалась в том, что Корольков спрятался у Мишки за спиной.
Дружки Кренделя повскакивали с тахты. Светка Трубецкая завизжала.
— Всем сидеть! — крикнул Мишка. — Он — мой!
Крендель медленно развернулся. Встретился взглядом с Лехой.
— Мамины беруши используешь? — осведомился Корольков. — Или вату?
Крендель заревел и разъяренным тигром бросился на Леху. Корольков прыгал у колонки — у той, что находилась возле двери. Когда Мишка сделал первый шаг, Леха рукой охватил мраморный корпус и с силой толкнул махину навстречу противнику.
Колесики быстро зацепились за ворс, и колонка, немного проехав по ковру, опрокинулась на несчастного Кренделя. Мало того, что Мишка получил острым углом в живот, он вынужден был подхватить свое ценное имущество и, кряхтя, вернуть его в вертикальное положение.
В железную дверь давно молотили — это Анжелка не жалела свои кулачки. Удары получались слабыми, Леха их едва слышал. Дверь служила отличным звукоизо-лятором.
Королькову стало жаль Анжелку и ее кулачки. Да и на бледно-зеленую Трубецкую жалко было смотреть.
— Что ты скажешь, абориген, — сказал Леха, — если мы с тобой поступим, как настоящие мужчины?
Кулак Кренделя пролетел рядом с его головой и вдребезги разнес низко висящую люстру.
— А ты невежлив, старина, — заметил Леха с укором.
Крендель с мычанием махнул ногой, но не удержал равновесия и плюхнулся на ковер. Но там же было стекло! Леха зажмурил глаза: представилось, будто по ковру расплывается красное пятно… Но ничего подобного не случилось. Мишку спасло то, что он был в своей густо заклепанной куртке. Он упал спиной, то есть курткой с заклепками.