Тархов разделся и лег, задул лучину и долго ворочался с боку на бок. С каждым днем они все ближе к родной стороне, с каждой пройденной верстой все ближе граница. Скоро наступит день и час встряхнуть ничего не подозревающего попутчика: Павлин и Фрол под руководством хитроумного Любомира приготовили для Ильи небольшую западню, не предполагая, какие потрясения готовит для них самих переменчивая и коварная судьба…
Через несколько дней они были уже за Минском. Тархов старательно считал дни и отмечал, какие деревушки они проехали, чтобы не пропустить заранее условного места. Постоялые дворы он выбирал сам, попутчик полностью доверял ему в этом — интересовался только, сколько верст отмахали за день и сколько еще ехать до Вязьмы.
О внезапно сморившем его сне Илья не вспоминал. Утром он встал с тяжелой головой, жаловался на сухость во рту и бесовские сновидения, мучившие всю Ночь напролет. Павлин объяснил это тем, что в дороге напекло голову, — палило и вправду немилосердно, стояла великая сушь, земля растрескалась без дождей, и с деревьев раньше времени начал падать сухой лист, словно наступила осень. Хлеба, не успев созреть, осыпались на корню, и по церквам служили молебны о ниспослании дождя.
В тот вечер все было как обычно. Лишь только солнце начало клониться за лес, Тархов предложил подумать о ночлеге. Еще до наступления сумерек они доехали до постоялого двора, где и остановились на ночь. Стрелец проследил, как поставили лошадей, проверил товар, осмотрел комнату и отправился ужинать. Проезжих оказалось немного, и хозяин постоялого двора подсел за стол к торговым гостям. Он жадно выспрашивал последние новости: как там, в больших городах, почем товар на базарах и правда ли, что в Пинске бунтовали и чуть не убили тамошнего пана каштеляна?
Илья только ухмылялся, работал ложкой да прихлебывал из кружки бражку, поднесенную хозяином. Тархов успокоил корчмаря: в Пинске ничего такого они не видали и разговоры о бунте сплошное вранье, — а потом подробно рассказал о ценах на разный товар. Сам он поинтересовался, не шалят ли на дорогах и почем здесь нынче мера овса для лошаденок.
Поужинав, поднялись наверх. Перед тем как лечь, Павлин отправился проведать лошадей. Пройдя через слабо освещенный луной двор, он свернул за угол конюшни и трижды гукнул, подражая крику филина. В ответ из зарослей за плетнем дважды тихонько свистнули. Успокоившись, стрелец заглянул в конюшню и вернулся в дом. Илья еще не лег. Тархов запер дверь, скинул кафтан и начал стягивать сапоги.
— Ну вот. — Он поглядел на попутчика. — Бог даст, завтра доберемся до Смоленска. Там и заночуем.