Петля и камень на зелёной траве (Вайнер, Вайнер) - страница 232

– Дай Бог, как говорится, чтоб обошлось. Мы выпили, и я решительно взял его за руку:

– Поехали к Андрею!

Вот и получил я совет, поддержку и опору у несокрушимого старшего брата! Мы шли в проходе между столиками, и я отстранение, будто глядя на другого человека, дивился охватившему меня душевному параличу: мне было не стыдно, что Антон стал взяточником, и не горько, что он безвозвратно теряет место командира и хозяина советской жизни, и не больно, что его могут завтра посадить в тюрьму, предварительно вываляв в смоле и перьях газетного позора.

Мне себя не жалко – чего ж его жалеть. Остро полыхнуло – не объяснением, но предчувствием – меня в тюрьму сажать не станут.

Проще убить.

Наш родственник, настоятель и художественный руководитель бани, Серега Дудкевич никак не обнадежил. Медленно пошевеливая комьями своего тугого мяса, он молча выслушал меня – Антон в это время мрачно пил водку. Подумав, Дудкевич выразительно сплюнул, с презрением и досадой сказал:

– Дурак ты, Антон. Какое место просрал! Да знал бы я, что у тебя плохо с деньгами, я бы вмиг дал людей – на вторую зарплату тебя посадили бы…

Антон дернулся лицом, и я видел, что он хочет сказать нашему банщику – я раньше с твоими людьми на одном поле не сел бы! Но ничего не сказал Антошка, он уже понял, что нечего гоношиться, ничем он не лучше уголовников Дудкевича, только глупее – они не попадаются.

А Серега посмотрел на нас строго и засмеялся:

– Ну, чего раскисли? Уже полные штаны наделали! Бздуны несчастные!…

Мне захотелось дать ему для порядка по роже, но за его спиной уже стоял немой Макуха, страшно скалился, беззвучно и слепо, как череп. С чернильными провалами глазниц. С огромными, железными руками.

Антошка безвольно вякнул в своем кресле:

– Свинья ты, Серега! Ошибаешься – я не трус…

– Я и не говорю, что трус, – ухмыльнулся Серега. – У тебя просто сфинктор слабый – чуть пуганули, ты и серанул в штаны. Бороться надо. Чего-нибудь придумаем – людишки пока кое-какие еще имеются…

У самого Сереги тоже были неприятности. Вчера его вызвали в Моссовет и сообщили, что готовится решение о закрытии бассейна. Академия художеств, важные ученые и главные писатели обратились с жалобой – испарения огромного открытого бассейна гноят и уничтожают картины в расположенном рядом Музее изобразительных искусств. Представили заключения экспертов и авторитетных комиссий: собрание живописи, третье в мире по ценности, находится под угрозой уничтожения.

Серега неистовствовал, но сдаваться не собирался. И хотя он кричал: «Посмотрим еще, что важнее – здоровье и отдых трудящихся или их дерьмовые картинки», но мне казалось, что банная песенка спета. Я не сомневался, что молельня утопленников на дне Храма Христа Спасителя обречена – смоют ее миллионы долларов, которых стоят картины, а они могут завтра понадобиться для покупки хлеба.