— Так что, выбросить? — лениво поинтересовался Навко.
— Зачем же? Зачем выбрасывать, господин Ивор? — Кошик заволновался и чуть не уронил самострел на ковер. — Это очень, очень полезное оружие!
На десятнике Кошике теперь был богатый плащ, новенькие огрски„ сапоги и шитый серебром пояс. Негустые волосы аккуратно уложены и даже, как показалось Навко, слегка подкрашены. Правда, солидности это Кошику не прибавило, но на младшего конюха он уже никак не походил.
— Гочтак лучше обычного самострела, гсподин Ивор! Он стреляет шариками — круглыми или продолговатыми…
Навко вспомнил: точно, тяжелые, похожие на капли из какого-то странного металла.
— Эти шарики — они из «свиного железа» — можно заряжать по одному, а можно и сразу по пять. Гочтак очень трудно взводить, зато он далеко стреляет. Можно убить человека с пятисот шагов…
Навко недоверчиво скривился.
— За пятьсот шагов в человека попасть трудно. Почти невозможно!
— Господин Ивор прав, — усмехнулся Кошик. — Но здесь есть особый прицел. Эту железную палочку надо поднять…
Кошик принялся возиться с самострелом. Навко уже подумывал, не бросить ли это дело. Какие-то шарики, палочка, да ко всему еще и ворот! Но тут же вспомнил — пятьсот шагов! Если Кошик прав…
— Починить сможешь?
— Я? — парень удивленно мигнул. — Я — нет, но если мне помогут… Я знаю одного оружейника, он сейчас служит при господине Прожаде. Но нужна кузница, господин Ивор! Мы сейчас в походе…
Навко задумался. А вдруг пригодится?
— Впереди поселок. Я дам тебе сотню, остановишься на три дня. Починишь твой…
— …Гочтак, — поспешил подсказать Кошик.
— И догонишь меня. Да, возьми…
При виде «волшебного колокольчика» Кошик покраснел, но на этот раз взял, не споря. Он явно успел оценить его звон.
Наконец с этим делом было покончено, и можно было позвать Падалку.
Навко и не собирался брать ее в поход. Но бойкая девица сумела устроиться в обозе, подмигнув одному молодому валинцу, поспешившему раскрыть на нее рот. Однако рот пришлось тут же закрыть — Навко, узнав, в чем дело, выдал парню гривну серебра и велел молчать. Падалку же, надрав ей уши, пристроил при кухне. Носить воду и топить котлы девушке не довелось. Днем она спала на телеге, а вечером приходила к своему «газде».
— Газда Ивор! Газда Ивор! Сегодня ты меня так поздно позвал!
Трудно было сказать, на самом ли деле девушка расстроена, или, как часто бывало, притворялась.
— Я знаю, я надоела газде Ивору! Когда я тебя ласкаю, ты закрываешь глаза и видишь вместо меня другую! Ты не хочешь меня так, как раньше!
Странное дело, но Падалка действительно начала его ревновать. Впрочем, Навко это только забавляло. Чтобы успокоить ее, он соизволил сообщить, что беседовал с Кошиком.