Имель поразмышлял немного, не обращая внимания на разгорающийся гнев Арбаса. Этот человек оказался более крепким, более опасным, чем он предполагал, и чужестранец не знал, насколько можно на него положиться. Но в любом случае сейчас ему придется довериться убийце. Надо быть дипломатичным. Утишить его подозрения, но и не сказать ничего существенного.
– Меня прислал Биндофф, – сказал чужак, внутренне наслаждаясь тем, как поразился Арбас, услышав имя Черного Жреца. – Ну так что, мы договоримся?
Отношение Арбаса к товносианцу резко изменилось. Он был уже почти уверен, что чужак – охотник за назначенной наградой, и мысленно присматривал тихое местечко, где пообщаться с ним на языке ножа, но имя, которое Арбас услышал, существенно говорило в пользу Имеля. Биндофф хранил тайну особенно тщательно. Возможно, стоит рискнуть…
– У тебя есть, ну, скажем, двадцать пять меситси золотом? – небрежно поинтересовался Арбас.
Чужак притворился, что он колеблется, – не стоит давать убийце повода запросить больше.
– Я смогу достать эти деньги.
Арбас слизнул пену с усов перед тем, как ответить.
– Хорошо. Принеси их сюда через две ночи. Я устрою тебе встречу с Кейном.
– Почему не сегодня? – настаивал Имель.
– Ни в коем случае, дружище. Я хотел бы навести кое-какие справки о тебе, перед тем как мы отправимся куда бы то ни было. – Заметив раздраженное нетерпение чужака, Арбас процитировал: – «Счастливый от собственного безрассудства дурак попал в объятия дьявола».
Чужак рассмеялся:
– Избавь меня от цитат из Священного писания. Что в этом Кейне такого, из-за чего у него такая репутация? Уверен, человеку твоего положения не стоит возводить напраслину на другого.
Арбас только хмыкнул и сказал:
– Посмотрим, что ты запоешь, когда увидишь Кейна!
I. ЖИВУЩИЕ В ГРОБНИЦАХ И РАССКАЗ ИМЕЛЯ
Питаемая ледяными ручьями и потоками с высоких Мусейских гор, река Котрас прокладывала свой извилистый путь сквозь долгие мили скалистых предгорий и в конце концов добиралась до широкого пояса равнин, опоясывающих Лартроксианский берег. Там она устремлялась к Западному морю; пятьдесят миль ее глубокого фарватера превращали город Ностоблет в порт, куда стекались как экзотические товары с купеческих судов, бороздивших западные моря, так и богатства восточных гор, сплавляемые по реке полудикими горцами.
Холмы за Ностоблетом были покрыты редколесьем и изрезаны огромными оврагами и ущельями там, где когда-то горные потоки устремлялись сквозь тело гор. Каменные утесы возвышались над долинами внизу на сотни футов. Почти непреодолимое препятствие, они оберегали равнины Южной Лартроксии, указывая, по мнению некоторых ученых мужей, на места, где некогда бурлило море.