— Ну вот, жена моя здесь, и теперь мы можем отправиться в лабораторию, — сказал граф де Пейрак.
Монаха передернуло, он сверху вниз удивленно взглянул на Анжелику.
— Следует ли из ваших слов, что госпожа графиня тоже войдет с нами в храм науки и будет присутствовать при наших беседах и проведении опытов, в которые вы согласились посвятить меня?
Граф с оскорбительной иронией оглядел своего гостя. Он знал, как этот насмешливый взгляд ошеломлял тех, кто видел его впервые, и со злорадством пускал в ход свое оружие.
— Отец мой, в письме, адресованном мною его преосвященству, я в ответ на его неоднократные пожелания дал согласие принять вас, уведомив, что эта встреча будет носить чисто ознакомительный характер и на ней будут присутствовать лица по моему усмотрению. Однако монсеньор приставил к вам шевалье де Жермонтаза на тот случай, если от вашего взора что-нибудь ускользнет.
— Но, мессир граф, вы же ученый и знаете, что присутствие женщины при опытах — это вопиющее нарушение традиций алхимии, которые гласят, что при противоположных флюидах нельзя достичь никаких результатов…
— Представьте себе, отец мой, что в моей науке результаты опытов не зависят ни от настроения, ни от пола присутствующих…
— Лично я нахожу это превосходным! — с радостным видом воскликнул шевалье де Жермонтаз. — Не скрою, меня больше привлекает красивая дама, чем всякие там склянки и старые горшки. Но дядя настоял, чтобы я сопровождал Беше и привыкал выполнять обязанности, которые вскоре возложит на меня новая должность. Видите ли, дядя собирается купить мне место главного викария трех епархий. Но он ужасный человек. Он поставил условие, чтобы я принял священный сан. А я, признаюсь, удовлетворился бы одними бенефициями.
Разговаривая, они направились в библиотеку, с которой граф хотел ознакомить гостей прежде всего. Монах Беше, давно мечтавший о встрече с графом де Пейраком, задавал бесчисленные вопросы, на которые граф отвечал с терпеливым смирением.
Анжелика в сопровождении шевалье де Жермонтаза шла сзади. Шевалье не упускал случая коснуться ее руки и то и дело бросал на нее пылкие взгляды.
«Ну и мужлан, — подумала Анжелика. — Он похож на откормленного молочного поросенка, которого украсили цветами и кружевными рюшами, чтобы подать к рождественскому ужину».
— Но мне не совсем понятно, — громко сказала она, — какая связь между вашим посещением лаборатории моего мужа и назначением на духовную должность?
— Признаться, мне это тоже непонятно, хотя дядя долго объяснял. Церковь якобы не так богата и влиятельна, как кажется, а главное, как должна была бы быть. Дядя также жалуется на усиление королевской власти в ущерб самостоятельности провинций. Права архиепископа на церковных ассамблеях и даже в местном парламенте ущемляются. Вся власть сосредоточена в руках наместника провинции и его сбиров из городской стражи, финансовых органов и армии. Так вот, дядя хотел бы противопоставить этому засилью безответственных ставленников короля — союз местной знати. Он знает, что у вашего мужа колоссальное состояние, но ни город, ни церковь ничего от него не получают.