а мы производим кучи дел, и все, как пыль,
сметаются они с земли вместе с нами. Ты горд — говорю тебе, и вновь повторяю
тебе: ты горд; сторожи над собой и спасай себя от гордости заране. Начни с
того, что уверь самого себя, что ты всех глупее в России, и что с этих только
пор следует сурьезно поумнеть тебе, и слушай с таким вниманием всякого дельца,
как бы равно ничего не знал и всему от него хотел поучиться. Но тебе еще
загадка слова мои; они на тебя не подействуют. Тебе нужно или какое-нибудь
несчастие, или потрясение. Моли Бога о том, чтобы случилось это потрясенье,
чтобы встретилась тебе какая-нибудь невыносимейшая неприятность на службе,
чтобы нашелся такой человек, который сильно оскорбил бы тебя и опозорил так в
виду всех, что от стыда не знал бы ты, куда сокрыться, и разорвал бы за одним
разом все чувствительнейшие струны твоего самолюбья. Он будет твой истинный
брат и избавитель. О, как нам бывает нужна публичная, данная в виду всех,
оплеуха!
[158]1844
XXVIII
Занимающему важное место[159]
Во имя Бога берите всякую должность, какая б ни была вам предложена, и не
смущайтесь ничем. Придется ли вам ехать к черкесам на Кавказ или по-прежнему
занять место генерал-губернатора — вы теперь нужны повсюду. Что же до
затруднительностей, о которых вы говорите, то все теперь затруднительно; все
стало сложно; везде много работы. Чем больше вхожу умом в существо нынешних
вещей, тем менее могу решить, какая должность теперь труднее и какая легче. Для
того, кто не христианин, все стало теперь трудно; для того же, кто внес Христа
во все дела и во все действия своей жизни, — все легко. Не скажу вам, чтобы вы
сделались вполне христианином, но вы близки к тому. Вас не шевелит уже
честолюбие, вас не завлекают вперед уже ни чины, ни награды, вы уже вовсе не
думаете о том, чтобы порисоваться перед Европой и сделать из себя историческое
лицо. Словом, вы взошли именно на ту степень состоянья душевного, на которой
нужно быть тому, кто захотел бы сделать теперь пользу России. Чего ж вам
бояться? Я даже не понимаю, как может чего-либо бояться тот, кто уже постигнул,
что нужно действовать повсюду как христианин. Он на всяком месте мудрец, везде
знатель дела. Поедете вы на Кавказ — вы прежде всего пристально осмотритесь.
Христианское смирение вас не допустит ни к какой быстрой поспешности. Вы, как
ученик, сначала будете узнавать. Вы не пропустите ни одного старого офицера, не
расспросив о его собственноличных схватках с неприятелем, зная, что только из
знанья подробностей выводится знанье