До сих пор в ваших письмах вы мне давали только общие понятия о вашем
городе, в чертах общих, которые могут принадлежать всякому губернскому городу;
но и общие ваши не полны. Вы понадеялись на то, что я знаю
Россию, как пять моих пальцев; а я в ней ровно не знаю ничего. Если я и знал
кое-что, то и это со времени моего отъезда уже изменилось. В самом составе
управления губерний произошли значительные перемены: многие места и чиновники
отошли от зависимости губернатора и поступили в ведомство и управление других
министерств; завелись новые чиновники и места, словом — губерния и губернский
город являются относительно многих сторон в другом виде, а я просил вас ввести
меня совершенно в ваше положение, не какое-либо
идеальное, но существенное, чтобы я
видел от мала до велика все, что вас окружает.
Вы сами говорите, что в небольшое время пребывания вашего в К*** узнали
Россию более, чем во всю свою прежнюю жизнь[126]. Зачем же вы не поделились со мной вашими знаниями?
Говорите, что не знаете даже, с которого конца начать, что куча сведений вами
набрана в голову еще в беспорядке ( NB причина неудач). Я вам помогу их
привести в порядок, но только выполните следующую за сим просьбу добросовестно,
как только можно, — не так, как привыкла исполнять ваш брат — страстная
женщина, которая из десяти слов восемь пропустит и ответит только на два, затем
что они пришлись ей как-нибудь по сердцу, но так, как наш брат — холодный,
бесстрастный мужчина, или, лучше, как деловой, толковый чиновник, который,
ничего не принимая особенно к своему сердцу, отвечает ровно на все пункты.
Вы должны ради меня начать вновь рассмотрение вашего губернского города.
Во-первых, вы мне должны назвать все главные лица в городе по именам, отчествам
и фамилиям, всех чиновников до единого. Мне это нужно. Я должен быть им так же
другом, как вы сами должны быть другом им всем без исключенья. Во-вторых, вы
должны мне написать, в чем именно должность каждого. Все это вы должны узнать
лично от них самих, а не кого-либо другого. Разговорившись со всяким, вы должны
спросить его, в чем состоит его должность, чтобы он назвал вам все ее
предметы и означил ее пределы. Это
будет первый вопрос. Потом попросите его, чтобы он изъяснил вам, чем именно и
сколько в этой должности, под условием нынешних обстоятельств, можно сделать
добра. Это будет второй вопрос. Потом, что именно и сколько в этой же самой
должности можно наделать зла. Это будет третий вопрос. Узнавши, отправляйтесь к
себе в комнату и тот же час все это на бумагу для меня. Вы уже сим два дела
сделаете разом: кроме того, что дадите мне средство впоследствии вам
пригодиться, вы узнаете сами из собственных ответов чиновника, как понимает он
свою должность, чего ему недостает, словом — своим ответом он обрисует самого
себя. Он вас может даже навести на кое-что сделать теперь же… Но не в этом
дело: до времени лучше не торопитесь; не делайте ничего даже и тогда, если бы
вам показалось, что можете кое-что сделать и что в силах чему-нибудь помочь.
Лучше пока еще попристальней всмотреться; довольствуйтесь покамест тем, чтобы
передать мне. Потом на той же страничке, насупротив того же места или на другом
лоскутке бумаги — ваши собственные замечания, что вы заметили о каждом
господине в особенности, что говорят о нем другие, словом — все, что можно
прибавить о нем со стороны.