— Учится в каком-то университете. Далеко, в общем.
— Тогда рассказывай, — поторопила меня она, в предвкушении хлопая в ладоши.
Я невольно улыбнулась. Рассказать? Расскажу! Без проблем! У меня таких историй — куры не клюют. Какую бы выбрать позабавней…
— Про баночки, — подпрыгивал от нетерпения джинн, — Обожаю эту историю! Все духи предков после нее просто лежали в истерике и долго потом в себя не могли прийти!
Я хохотнула про себя. Да, тогда мы проявили большую изобретательность, и так же изобретательно нас потом и наказали…
— В общем, дело было так, — начала я, заранее ухмыляясь. — Было нам тогда циклов по восемь. Однажды вечером родители собрались в гости, а я узнала об этом заранее и подсуетилась — затащила к себе Макса. Мы, кстати, тогда с ним банки из-под консервов собирали — ходила такая мода. Он собирал из-под мясных, а я — все остальное. Ну и он, чтобы время зря не терять, приволок ко мне всю свою коллекцию — хвастаться. Дело было вечером, делать было нечего, а мы оба — пакостники те еще. Вот и подумали подшутить над родителями. Перебирали банки, гремели — и нас осенило. Понаставить банок в стопку, привязать к ним нитки… Посидели, подумали и понаставили таких ловушек в самых людных местах, но так, чтобы родители раньше времени не попались. Одну стопку банок привязали к ручке двери в родительской спальне — там дверь всегда была открыта, ее запирали только перед сном. Вторую — в коридоре возле библиотеки. Папа, когда ему не спалось, всегда шел в библиотеку за книгой. Вот мы и устроили вторую ловушку на его пути — по углам расставили две стопки, привязали к нижним банкам по нитке, а кончики закрепили на горлышке вазы. Просто подумали, что натягивать веревку посреди коридора — слишком просто. А тут — идет папа по коридору, видит — стоит на полу ваза. Почему стоит — непонятно, но поднять ее и вернуть на место надо. А третью ловушку устраивали уже в моей комнате — решили, что после двух первых к нам побегут точно. И у меня одну нитку с банками протянули тоже от дверной ручки до дверцы шкафа, а вторую — на пороге.
Ифрит, видимо, в свое время наблюдавший все это вживую, громко хрюкнул от еле сдерживаемого смеха.
— Что потом началось! Все прошло строго по сценарию. Родители пришли домой, отправились к себе, сделали все дела — и закрыли дверь. Дикий грохот. Мы с Максом, затаившись в моей комнате, громко хихикаем в подушку. Слышно, как ругается мама и рвется нам мстить. Папа отговаривает. Через некоторое время дверь тихо закрывается и слышны сначала папины шаги, потом недоуменный возглас и — снова грохот. Папа уже сам не сдерживается, рвет и мечет. Бегом несется к нам. Мы забираемся в постели и делаем вид, что спим. Папа открывает дверь, спотыкаясь о нитку, вваливается в комнату — и на его голову сыплется дождь из баночек! Тут мы уже не сдерживаемся и начинаем громко и неприлично смеяться. Папа молчит, грозно хмурится, вздыхает и уходит, громко хлопнув дверью.