«Если я когда-нибудь стану важной дамой, — сердито подумала Кейт, — я обязательно позабочусь о том, чтобы никто из моих гостей не чувствовал себя изгоем».
Кейт с облегчением вернулась на корабль, и пока они наблюдали, как Гибралтар исчезает вдали, солнце окрасило небо в ярко-красный цвет с оранжевыми и пурпурными прожилками.
— Он намного красивее, когда смотришь на него издали, — задумчиво вымолвила Кейт. — Даже не скажешь, что это просто раскаленная скала, от хождения по которой болят ноги.
— Думаю, тебе не стоит сообщать об этом министерству иностранных дел, — сказал Бретт, которого рассмешил ее прозаичный взгляд на вещи. — Они тешат себя мыслью, что приобрели нечто большее за свои деньги.
Мне даже в голову это не приходило. Временами неведение не такая уж плохая вещь. И это напомнило мне, — сказала она, резко сменив тему, — что есть один вопрос, в котором я хочу стать менее несведущей, а именно: в чем состоит эта твоя миссия?
— Я все объясню после ужина, если тебе это действительно интересно, — предложил Бретт. — По меньшей мере я расскажу тебе все, что мне дозволено рассказывать посторонним. Чарлз уже получил общее представление, а Марк знает даже меньше, чем ты. Мы соберемся все вместе в нашей каюте.
Кейт никогда с таким нетерпением не ждала, когда закончится ужин. Капитан разглагольствовал то на одну тему, то на другую, а Бретт никак этому не препятствовал. Обычно Кейт смеялась над его рассказами не меньше остальных, но сегодня она была не в настроении слушать забавные истории. Любопытство подтачивало ее самообладание даже сильнее, чем она ожидала.
Кейт отнюдь не забыла слова Бретта о том, что ее могут продать в гарем, и, когда капитан начал говорить о военных действиях турок в Средиземноморье, интерес Кейт вспыхнул с новой силой. Хотя, видя, что все идет своим чередом, она с каждым днем все меньше верила в эти истории, ей хотелось узнать о турках как можно больше. Они представлялись ей нацией опасных и ужасно таинственных варваров. Она оставила мужчин потягивать бренди, надеясь, что Бретт не задержится надолго, но и не рассчитывая, что он поторопится только потому, что ей не терпится начать беседу. Мужчины, похоже, даже не задумываются о таких вещах, подумала она.
Первым пришел Марк, за ним Чарлз, и теперь все трое ждали, сгорая от нетерпения. Чарлз наотрез отказался рассказать то, что ему известно.
— Это не моя история, миссис Уэстбрук, и я знаю, что мистер Уэстбрук предпочел бы рассказать ее с самого начала.
— Может, оно и так, — раздраженно ответила она, — но, кажется, он не торопится.