Но эта мысль только промелькнула и была тут же сметена целой лавиной противоречий. Нельзя сидеть рядом с Джейком и не ощущать магического влияния его личности. Она чувствовала напряжение между ними. Интересно, чувствует ли он, и, если да, что думает об этом?
Изабель улыбалась, глядя на него. Мальчики говорили одну глупость за другой. Однако, несмотря на острый язык Брета, Джейк умудрялся поддерживать легкий разговор. Они вели себя словно щенки, ползающие перед вожаком.
Джейк позволял, может быть, ему даже это нравилось. Это был совершенно другой Джейк, не тот мужчина, которого она узнала на ранчо. Он улыбался. Улыбался, а ее желудок каждый раз кувыркался. На подбородке была маленькая ямочка, и кадык ходил вверх-вниз, когда он говорил. Изабель не замечала этого, пока он не побрился. Она видела темноватый след от бороды. Лицо ее жениха всегда было совершенно гладким. Ей больше нравилась грубоватая внешность Джейка, которая не обещала ничего, чего у него не было.
Оказывается, он может быть обаятельным, так очаровал официантку, что Изабель подумала — та предложит за него разрезать бифштекс. Настроение Джейка было заразительным — люди улыбались, поглядывая на их стол. Изабель показалось, все они думают, что это семья наслаждается выходом в город.
Холодное чувство пустоты заморозило улыбку. У нее нет семьи, она одинока, а здесь только затем, чтобы помочь мальчикам. И вернется в Остин, как только они устроятся. Для этого она отправилась в это путешествие, но все изменилось.
Изабель полюбила этих ребят и хочет быть такой же нужной им, как они теперь нужны ей. Она не могла представить себе, что не увидит их снова, не узнает, какими они выросли, не увидит их жен и детей. Они стали частью ее жизни. Они — ее семья.
И Джейк оказался клеем, связующим их.
Его голубые глаза подмигивали ей. Вилл что-то сказал, но Изабель пропустила — что. Вокруг глаз Джейка лучились морщинки от улыбки, губы приоткрылись, обнаружив ровные белые зубы, на щеках образовались ямочки. Улыбка была такой теплой, такой радушной, такой искренней — она почувствовала себя так, словно они действительно семья.
Изабель хотела, чтобы Джейк поцеловал ее.
Мысль ужаснула, но Изабель не отмахнулась от нее. Ей все равно, о какой черте ее личности это говорит. Она помнит его поцелуй, нежность губ, силу рук, обнимающих ее, чувство безопасности, своей желанности и привлекательности. Ничего похожего на то животное чувство, которое питал к ней Анри Дю Планж. Изабель тянуло к Джейку, несмотря на все ее неодобрение.
Она никогда не чувствовала себя так восхитительно, как в его объятиях, и помнит каждую секунду прогулки до палатки, после того как подвернула ногу, каждую минуту скачки на ранчо, когда его тело фактически обвивало ее.