— Первый же ветер сдует тебя с седла, а на спине откроются струпья. Из-за тебя мисс Давенпорт назовет меня жестоким и бесчувственным.
Изабель покраснела. Не вся покрылась краской, только щеки, и пришла бы в ужас, если бы знала, как прелестно сейчас выглядит.
— Не думаю, что вы жестокий и бесчувственный. Просто у вас нет никакого сочувствия к этим мальчикам.
— Им нужно не сочувствие, а самоуважение.
— Согласна. На обратном пути в Остин я надеюсь найти им работу, чтобы они смогли обрести его.
— Как вы собираетесь это сделать?
— Буду останавливаться в каждой общине, обращусь к мэру и городскому совету. Дам объявления.
— С равным успехом вы можете объявить о продаже рабов.
— У вас есть лучшее предложение?
— Я только что его сделал. — Не могу принять его.
— Бог мой, вы упрямая женщина.
— Возможно, но не безрассудная. Почти всю ночь я думала о вашем предложении и решила, что оно не подходит.
— Что еще плохо во мне? Изабель колебалась.
— Давайте, выскажитесь. После того, что вы уже наговорили, это не может быть намного хуже.
Помолчав, девушка сказала:
— Им нужна хорошая пища, чистая одежда, приемлемое жилье, хорошие привычки — то, что может дать женщина. Я полагаю, когда-нибудь они женятся, поэтому им не нужно ваше предубеждение против женщин. И они не должны усвоить ваше презрение к законам общества. Техас не всегда будет дикой пустыней.
Джейк редко бывал так зол на женщину. Он позволил ей расположиться на его ранчо, разрешил засунуть в его кровать грязного мальчишку, не возражал, чтобы остальные развлекались, портя его лошадей. Даже предложил решить большую часть ее забот, а Изабель не согласна, ведь он — дурной пример.
— Вы думаете, я поведу их в публичный дом?
— Нет, конечно! — Изабель покраснела от гнева. — Но мальчикам необходимо сочувствие, понимание, почему они так страдают, необходим человек, способный полюбить их. Вы на это не способны, на малейшее проявление чувств вы смотрите, как на слабость.
— Так почему бы вам не поехать с нами, самой убедиться, что я обращаюсь с ними со всей любовью и добротой, которых жаждут их юные души?
Джейк не мог поверить, что гнев завел его так далеко и он сказал такую глупость! Ничто не может быть хуже, чем весь путь до Санта-Фе иметь за спиной Изабель.
— Сарказм здесь не уместен, мистер Максвелл.
— Какой там сарказм!
Нет, он дурак, надеялся, что девушка категорически откажется.
— Да, именно сарказм. Вы ведь не собираетесь взять Бака и Брета. Жестоко стоять перед мальчиком и говорить, что не возьмете его.
Придется взять всех парней. Не важно, что он должен будет сделать или пообещать.