Земля трескалась уже в двадцати шагах от Кремпа. Гудящее пламя стремительно приближалось к нему со всех сторон. Страшный смех Наза не умолкал ни на секунду.
Кремпу стало ясно, что не так с фигурой Высшего. Она была полупрозрачна, и огонь не причинял ей никакого вреда. Это был всего лишь жалкий призрак Наза. Сам же чародей, наверняка, уже давным-давно покинул это гиблое место.
— Что же делать? — бормотал себе под нос испуганный старик. — Ну-ка заклинание «Водяной смерч»! — Он скороговоркой выкрикнул формулу заклинания. — На, получи! — И тут же в отчаянье схватился за голову. — Нет! О, ужас! Вода для этого пламени — лучшее топливо! Бред, несуразица…
Земля треснула еще в одном месте, и дистанция между магом и огнем сократилась до семи шагов.
Волосы на голове Кремпа начали потрескивать от жара, запахло горящей плотью, — теперь старик очень четко и во всех деталях представлял, что чувствует рак, заживо брошенный в кипящую воду.
Пламя уже в пяти метрах от него. Кровь в жилах начала закипать в буквальном смысле слова. Утомленный поиском спасительного выхода мозг был уже не в силах здраво рассуждать. Мысли в голове стали путаться, перед глазами в безумном хороводе замелькали отрывки его длинной скучной жизни.
Три метра до огня…
Паника!
Все!
Это конец!
Он уже перестал чувствовать боль, одежда его истлела, волосы сгорели, тело покрыто волдырями…
Капкан захлопнулся. Выхода нет.
«Назу удалось расправиться с моей несчастной плотью, но Высший так не смог сломить упрямый дух строптивого мага!» — сгорающий заживо старик улыбнулся этой своей последней здравой мысли. Ноги его подкосились, он рухнул на раскаленный, плавящийся песок.
Хищное пламя приблизилось к жертве еще на метр…
Гимнаст наслаждался долгожданными мгновениями свободы. Он пообещал извозчику заплатить по двойному тарифу, если парень прокатит его с ветерком, и теперь несся в изящной коляске по незнакомым улицам Солёного города.
За две недели, безвылазно проведенные в третьеразрядном клоповнике, он свыкся с неприятным запахом — просто принюхался, привык, адаптировался — и теперь ничто не мешало ему получать от жизни нехитрые удовольствия. Утолив накопившуюся за недели вынужденного заточения потребность в быстром передвижении из точки А в точки В, С, D и так далее, он ужасно захотел есть.
Разумеется, он приказал вести себя в лучший ресторан города, и через полчаса уже восседал за роскошно сервированным столом и уплетал за обе щеки великолепно приготовленные телячьи отбивные, заливая их ароматным вином. Правда счет в этом заведении оказался весьма впечатляющим — но что такое, судари мои, для лорда Гимнса пять-шесть золотых колец! Пустяк, не сравнимый с полученным удовольствием! Впервые за две недели он воистину наслаждался обедом — да одно это ощущение долгожданной удовлетворенности своей драгоценной персоны стоило целого состояния!