Она сердечно поздоровалась со всеми, отобедала в обществе Рагвальда, Филиппа и Гастона и досыта наслушалась новостей о собиравшейся на берегах шайке данов. Она разрешила спор между двумя крестьянами поводу издохшей коровы, разобралась с перепиской с Одо и прочими соседями. Была уже поздняя ночь, когда Мелисанда покончила со всеми делами и поднялась в свою комнату.
В их комнату. Где они спали с Конаром. А теперь покинул ее.
В конце концов, она обманула его. Она не стала сражаться с ним за свои права, а попросту сбежала из Дублина, а потом из Вессекса и добралась до дому.
Ее по-прежнему тошнило. Щеки были мокры от слез. Лицо горело так, словно кто-то надавал ей пощечин. Она вскочила и умылась холодной водой. Боже, как же она была несчастна и больна!
Ее первая ночь в родном доме. Она — графиня. Она взяла бразды правления в свои руки. Никогда прежде она еще не была в таком почете.
И никогда прежде она не чувствовала себя такой одинокой, всеми покинутой.
И никогда она еще так не страдала от разлуки с ним, хотя и не сомневалась, что отныне вправе ждать от него лишь справедливого гнева.
А возможно — и возмездия.
Родина! Она так отчаянно любит ее.
И ей не пришлось продаваться дьяволу, чтобы вернуться сюда. Ей просто пришлось убить в себе любовь к мужчине.
Олаф собрал многочисленную армию, но большую часть времени она бездействовала.
Переговоры с Мелморденом затянулись до бесконечности, их оживляли лишь мелкие стычки между враждующими группировками. Армия Олафа во много раз превосходила численностью армию Мелмордена, однако у того был в руках главный козырь — Найалл, носивший ныне титул Ард-Рига. Если бы во время этих неурядиц он умер, этот титул мог присвоить себе Мелморден. Хотя сын Ард-Рига наследовал титул отца, однако его обладателем мог оказаться и не прямой потомок последнего главы рода. Право на этот титул необходимо было доказать на деле.
Сыновья Найалла были еще слишком малы — они оставались дома, их не допускали пока к участию в войнах.
В христианских странах вошло в обычай откупаться от орд викингов, чтобы разбойники оставили народ в покое. Но Мелморден призвал к себе в союзники из извечных кровных врагов — данов, и потому здесь и речи не могло быть о выкупе. Мелморден жаждал власти, он хотел, чтобы менее могущественные короли склонили перед ним голову, подчинились его господству.
Недели сменяли одна другую, а Конар все так же стоял в боевом порядке вместе с Эриком, Лейвом, их отцом и остальными братьями на поле брани, а напротив него стоял Мелморден со своими берсерками. В который уже раз Олаф передал ему свое требование освободить Найалла. Он никогда не согласится с притязаниями Мелмордена и его сына на титул Ард-Рига.