— Послушай, я обучал тебя все эти годы. И я предупреждал тебя, что мир вокруг достаточно жесток и что тебе придется еще с этим столкнуться. У тебя светла голова, и ты смелая. Ты не побоялась броситься в схватку не далее как сегодня утром. Но сейчас ты почему-то никак не хочешь понять, насколько важно все это и для тебя, и для всех твоих подданных. В противном случае замок будет без конца подвергаться нападениям, твои люди будут все время под угрозой, на твою гвардию ляжет непосильное бремя беспрерывных сражений, битв стычек! Не понимаю, почему ты так боишься одного человека, когда не побоялась сразиться с тысячью?
— Я не боюсь его, — яростно прошептала Мелисанда.
— Так что тогда?
— Мне от отвратителен.
— Но это же не причина отказываться от брака, — сердито проворчал Рагвальд.
— И я еще слишком мала для замужества.
— Девочек сватают еще с колыбели! Ты прикинь. Ведь вот сейчас мы сыграем свадьбу, и после ты его не увидишь еще много лет! Но ты зато будешь в полной безопасности. Неужели не понятно! — он понизил голос. — Неужели у тебя нет уважения к воле твоего отца? И в любом случае, Мелисанда, ты не должна вести себя столь ребячливо!
— Но я ребенок. Как он сказал, я еще дитя!
— Да, но не веди себя как испорченный ребенок! Ты огорчаешь своего отца даже и после его смерти!
Если Рагвальд стремился ее этим задеть, то он достиг своей цели. Сердце ее и душа были переполнены горем. И горе это было непереносимо.
Она вошла вместе с ним в крепость и остановилась в центре внутреннего дворика.
— Ну что ж, астролог, делай, что ты хочешь! Пусть это произойдет. Но никогда, слышишь, никогда больше не лезь ко мне со своими советами!
Она резко отвернулась от него и пошла по направлению к замковой часовне. Вокруг сновали люди, но она никого не замечала. Часовня была расположена в дальней северной башне. У входа толпился народ, многие были бледны и заплаканы. Перед ней все молча расступились.
Мелисанда быстро прошла внутрь. На минуту задержалась, чтобы глаза привыкли к неровному рассеянному свету зажженных свечей. Внутреннее убранство здесь было скромным. В два ряда стояли простые деревянные скамьи, между которыми был проход, устланный темно-бордовой дорожкой.
Тело отца поместили на невысоком деревянном помосте перед алтарем. Кровь с лица уже была смыта. Горло, где самая страшная рана, было аккуратно прикрыто платком. Глаза его были закрыты, рука сжимала рукоятку меча. Ее отец был красивый человек. Молодой человек, вдруг поняла Мелисанда.
Теперь слезы, которые она сдерживала на протяжении всего этого бурного дня, хлынули потоком. Она зарыдала в голос, не заботясь о том, что ее могут услышать. Упав на колени перед помостом, она дала волю своим слезам.