Я боялся, что отец будет разочарован моим выбором профессии, что он хочет видеть во мне мыслителя, такого же, как и он сам. Но папа, как и Маймонид, был человеком практичным, не раз папа повторял мне его слова: «Нет хлеба — нет Торы, нет Торы — нет хлеба» — то есть, не имея средств, учиться невозможно, но и без учения как следует не прокормишься. Другие мальчишки в детстве, разинув рот, внимают приключениям Робина Гуда и Дэви Крокетта — а мне отец рассказывал историю средневекового ребе: его рождение в Кордове во времена, когда Испанией владели мавры; то, как еще в детстве он превосходил умом всех соседских ребятишек; преследования фанатичной секты аль-мохадов; побег из Иберии; бегство семьи, переодетой мусульманами, в Северную Африку и новый дом в Каире. Дальше он рассказывал о том, как в юные годы Моисея обеспечивал его брат Давид, торговец жемчугом; но однажды его корабль потерпел крушение в Индийском океане, и Моисею пришлось задуматься о том, как заработать себе на хлеб. Но он не пал духом — еврейские юноши никогда не падают духом; он засучил рукава, выучился на врача и несколько лет спустя стал непревзойденным специалистом по желудочным болезням, а также по предотвращению болезней, разработав собственную теорию правильного питания и гигиены. Со временем Рамбам сделался придворным врачом султана и главой всей еврейской общины Египта. В последние годы жизни, достигнув величайшей славы и богатства, он удалился от придворной жизни и от философии, открыл благотворительную клинику для бедняков и без устали трудился на благо своего народа: лечил, учил, помогал бедным, утешал страждущих, разрешал споры, вел обширную переписку с евреями со всех концов света — и это во времена, когда даже почтовой службы не было, не говоря уж об Интернете!
Imitatio Dei. «Человек призван стать тем, чем являются ангелы», а высшее благо для человека — познать Бога. Но как? Для нас, евреев, объяснял мне отец, путь к богопознанию — в уяснении того, что и как мы должны делать, в этом смысл 613 мицв — заповедей. Старайся исполнять столько мицв, сколько можешь, хотя бы три главнейшие: читать Шма, творить милостыню и не избегать посещения похорон. Десять заповедей по большей части говорят о том, чего делать не следует, а мицвос — о том, что должен делать добропорядочный еврей. Есть там, например, такие советы: если строишь дом с плоской крышей, обноси крышу парапетом, чтобы кто-нибудь с нее не упал (честное слово, так и написано!); не держи в доме собак, способных загрызть человека; встретишь кого-нибудь из потомков Амалека — убей его. Последняя заповедь, учат раввины, сложна для выполнения, ибо мы не знаем, кто из ныне живущих — потомки Амалека, и не узнаем, пока не явится пророк Илия и не откроет нам; но уж тогда, будьте уверены, сама память о злодее Амалеке сотрется с лица земли. Мне было интересно, чем же этот Амалек так нас разозлил; потом я узнал, что, когда дети Израиля, бежав из Египта, странствовали по пустыне, амалекитяне нападали на их караван, похищали детей, убивали и грабили самых старых и слабых, тех, кто не мог им сопротивляться. Вот ведь мамзеры.Естъ у меня подозрение, что нынешние потомки Амалека прекрасно знают, от кого они произошли, и образуют нечто вроде тайного общества: «Мы все — потомки парня по имени Амалек, только — тсс! — не говорите об этом евреям!»