Блайд кивнула. Сегодня она должна была соединиться с мужчиной, которого любила всю жизнь, поэтому ей не терпелось поскорее поставить подпись под брачным контрактом.
— Дорогая, ты уверена, что не хочешь поехать с нами? — спросил герцог жену.
— Я не могу покинуть дом, — ответила леди Кили. Герцог взял дочь под руку, и они направились к пристани, где их уже ждала вместительная лодка.
— Ты — мой первый ребенок, и я не хочу насильно вести тебя к алтарю, — сказал герцог, пристально посмотрев дочери в лицо. — Ты уверена, что хочешь выйти замуж?
— Да, папа, — лучезарно улыбнулась Блайд. Герцог удовлетворенно кивнул.
— Но я хотел сказать тебе одну вещь.
— Какую?
— Жизнь меняет людей, и Роджер Дебре уже не тот, кого ты знала. Боюсь, тот молодой человек, с которым ты рассталась пять лет назад, уже не существует.
Улыбка исчезла с лица Блайд.
— Ты хочешь отговорить меня?
— Нет, но боюсь, что твои ожидания могут не оправдаться.
— Я люблю Роджера и верю, что моя любовь поможет залечить его раны, — уверенно произнесла Блайд. — Верь мне, потому что я видела это.
— О, вижу, твоя мать научила тебя всем этим древним обрядам, — улыбнулся герцог. — Не рассказывай об этом Роджеру. Сомневаюсь, что он поймет. Скоро твой муж вернется ко двору, и тебе нужно будет следить за своими словами и поступками.
— Папа, я всегда слежу за этим, — заверила Блайд и нежно сжала руку герцога в своей. — А я смогу продолжать контролировать мою торговую компанию?
— Блайд, я вижу, что сумел повлиять на твое отношение к жизни, — рассмеялся герцог. — Не беспокойся, я замаскировал этот пункт среди нескольких десятков других, вошедших в брачный контракт.
Путешествие до Тауэра, казалось, длилось целую вечность. Движение на Темзе было оживленным: множество лодок и барж двигались по ней в обе стороны. Наконец Блайд с отцом добрались до Лондонского моста. А вскоре показались и серые стены Тауэра. Едва сдерживая волнение, Блайд сжала в руке крест Вотана.
Лодка причалила рядом с башней Святого Фомы у Трей-торз-Гейт, или Ворот Предателей. Через них проходили самые мрачные преступники, например Анна Болейн. Некоторым из них удавалось позже выйти на свободу, но большинство навсегда исчезало в застенках Тауэра.
— Теперь я понимаю, почему мама так не любит это место, — с испугом в голосе проговорила Блайд. — Мне кажется, что вокруг витают замученные души.
— Да, но не стоит пугать себя, — ответил отец. Навстречу к ним вышел капеллан. Он пожал герцогу руку и слегка поклонился Блайд.
— Насколько я понимаю, вскоре мы будем скучать без общества сэра Роджера, — заметил священник, не скрывая своего разочарования.