Ашер встал:
— Оставляю вас одних. Но, с вашего разрешения, я буду питаться Натэниелом как моим pomme de sangна сегодня.
— Нет, — возразила я.
У него чуть расширились глаза, лицо стало непроницаемым, пустым и холодным, как весеннее небо. Он отодвинулся от меня.
— Как пожелаешь.
Я схватила его за руку, переплела с ним пальцы.
— Ашер, иди в постель.
Я думала, что его лицо было настолько непроницаемым и сдержанным, насколько это возможно. Я ошиблась.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Я не могу вернуть тебе того, что у тебя было. Я даже не могу дать тебе... — Я остановилась и начала снова. — Но я могу снова дать вам питаться вместе.
— Как?
— Если Натэниел не возражает, ты можешь взять кровь у него, а Жан-Клод у Джейсона. Вы снова будете питаться вместе.
— Ты знаешь, насколько это интимно — вместе питаться от pomme de sang? Pomme de sang —это не случайная связь, а интимнейшая, и делиться ею можно лишь с ближайшим другом.
Я обхватила его руку:
— Я знаю. — И шагнула к кровати, увлекая его за собой. — Дай нам питаться твоим вожделением, Ашер, как в старые добрые дни.
Ашер глядел мимо меня на Жан-Клода:
— Последний раз, когда моим желанием питались двое, это были Белль и ты.
— Я помню, — тихо ответил Жан-Клод.
Он протянул руку Ашеру через комнату, и я вспомнила, как он тянулся к Ашеру сотни лет назад.
— Да будем мы вместе, как были раньше, но лучше на этот раз. Анита любит тебя таким, какой ты есть, а не идеал, вроде бабочки в коллекции — на булавке и с распластанными крыльями. Иди к нам, Ашер, к нам обоим.
Ашер улыбнулся, шагнул вперед, вставая рядом со мной, и предложил мне руку весьма старомодным жестом. Я хотела взять его под руку — как предлог о него потереться на ходу, и вот почему я спросила:
— А нельзя ли мне воспользоваться и твоим халатом, а не только твоей рукой?
Он отвесил низкий изящный поклон, такой низкий, что чуть не коснулся пола.
— То, что тебе пришлось подсказать мне это, доказывает, что я не джентльмен.
Он сбросил халат и подал мне его как пальто. Рост у Ашера шесть футов, так что мои руки целиком ушли в рукава, а подол щекотал пальцы ног. Я подобрала рукава и завязала пояс, но все равно пришлось держать полы одной рукой, как у платья до пола. Зато он покрывал почти каждый дюйм моего тела, и так мне было уютнее. Манящий запах одеколона Ашера пропитал ткань, и этот слабый мужской аромат заставил меня снова обернуться к нему. Заставил искать его глазами. От зрелища Ашера без рубашки мне лучше не стало. Потянуло погладить его голую кожу, лизнуть шрамы. Никогда раньше я не зацикливалась так на оральных контактах, и я подумала: зверь этого хочет или вампир? Но спросить — значило признать желание, а мне не настолько было интересно.