Гвидион (нет, Мордред, напомнила себе Моргауза - наречение имени при вступлении в братство Круглого Стола было не менее серьезным ритуалом, чем крещение) встал и от души обнял Ланселета. Казалось, что юноша глубоко тронут и вряд ли слышит радостные крики и рукоплескания. Когда Гвидион заговорил, голос его дрогнул.
- Кто бы ни выиграл сегодняшний турнир, мой лорд Ланселет, - главный приз уже получил я.
- Нет, - тихо сказала Моргейна Моргаузе, - я его не понимаю. Чего-чего, а вот этого я от него не ожидала.
Затем последовал длительный перерыв. Соратникам надлежало построиться для финальной обшей схватки, но пока что некоторые отошли попить воды или наскоро проглотить кусок хлеба; другие сбились в небольшие группки и принялись обсуждать, чью сторону им принять в этой схватке; третьи же отправились проверить, как там их кони. Моргауза спустилась на поле. На нем сейчас осталось лишь несколько молодых рыцарей, и среди них высился Гарет его нетрудно было заметить, поскольку все прочие уступали ему в росте не менее чем на полголовы. Моргаузе показалось было, что Гарет разговаривает с Ланселетом, но, подойдя поближе, она обнаружила, что зрение ее подвело: собеседником Гарета был Гвидион. Судя по голосу, Гарет был взбешен, но Моргауза услышала лишь последние его слова:
- ... что он тебе сделал? Ты выставил его в дурацком виде при таком скоплении народа...
Гвидион рассмеялся.
- Если наш кузен нуждается в защите при таком скоплении его друзей, то да поможет ему Бог, если он потерпит поражение среди саксов или норманнов. Послушай, приемный брат, я совершенно уверен, что Ланселет вполне способен сам защитить свое доброе имя! Мы с тобой столько лет не виделись, брат, а ты только и знаешь, что бранить меня, потому что я обидел человека, которого ты так любишь. Неужто тебе больше нечего мне сказать?
Гарет расхохотался и сгреб Гвидиона в охапку.
- Экий же ты отчаянный! - сказал он. - И как тебе только в голову взбрело такое? Артур же и так посвятил бы тебя в рыцари - тебе стоило только попросить!
Моргауза вспомнила, что Гарет не знает всей правды о происхождении Гвидиона. Несомненно, Гарет просто хотел сказать, что Артур не отказал бы сыну своей сестры.
- Я в этом ничуть не сомневаюсь, - отозвался Гвидион. - Король всегда был добр к своим родичам. Он и тебя бы посвятил - ради Гавейна, - но ты ведь выбрал другой путь, приемный брат. - Он коротко рассмеялся. - И думается мне, раз я столько лет страдал из-за этого сходства с Ланселетом, он мне кое-что задолжал!
Гарет сочувственно пожал плечами.