Но, к ее удивлению, у Гилдора в глазах вдруг вспыхивает торжество.
— Ну что? — говорит он. — Вот вам ваши цивилы!
— Пардон, — говорит лесной эльф, опуская лук, — обознался. Добро пожаловать, друг эльфов, — он, низко склонясь, обращается к Дюше.
Дюша горд. Даже Генка восхищена таким неожиданным эффектом.
— Откуда ты знал? — удивляется она.
— Да так, как-то вспомнилось вдруг, — оправдывается Дюша.
— Те самые? — больше для порядку спрашивает лесной эльф, уступая дорогу.
— Да. Те самые.
Эльфы многозначительно переглядываются. Потом лесной эльф кивает, словно в подтверждение своих слов.
— Проходите. Мастер ждет! Аурэ энтулувэ. [«День, настанет вновь» (древнеэльф.) — сторожевой эльф использует как пароль и отзыв знаменитые слоганы эльфа Фингорна и адана (человека) Хури на, провозглашенные во время битвы Нирнает Арноэдиад, когда был разгромлен Белерианд последний оплот организованного сопротивления Темному Властелину. Новость не самая свежая, а звучит красиво.]
— Да будет так, — согласился Гилдор. — Идемте. Нас ждут.
— Я уже дождался, — слышится звучный голос. Дюша недоуменно вертит головой.
Беседка с колоннами с розовой штукатуркой, змеящейся трещинами; с асфальтовым полом, из которого торчат щеточки травы, только что была совершенно пуста. Теперь у каждой колонны высятся зеленые стройные фигуры в развевающихся плащах.
— Те самые? — задумчиво повторяет Генка.
Ноги в высоких сапогах плавно шагают по ступенькам беседки. Зеленые плащи внезапно оказываются совсем рядом, замыкая Генку и Дюшу в кольцо. Все это происходит в полной тишине, и Генка чувствует, как, несмотря на жару, по ее спине бежит противный холодок.
Дюше тоже неуютно.
— Эльфы, — бормочет он, — слушай, они людей не это… не едят?
— Они, по-моему, вообще не едят, — сомневается Генка, — они же эльфы.
— Не-а, — вертит головой Дюша, — едят. В основном дорожный хлеб. Эти… путлибы. Но мясом вроде брезгуют.
— Тогда зачем мы им понадобились? Вон их сколько…
— Здравствуйте, аданы! — вновь раздается звучный голос. — Не пугайтесь! Вы среди друзей!
Эльфы расступаются и выстраиваются в две линии, образуя проход. По проходу идет высокий человек в приличном костюме. Несмотря на жару, он при полном параде — в галстуке, пиджаке, брюках со стрелками и остроносых черных ботинках. Эти ботинки Генку несколько смущают — в их лаковых черных носах есть что-то вызывающее. Во всем облике новоприбывшего есть некая странность, и Генка уже не удивляется, что лицо у него закрыто черной шелковой маской — видны только тонкие губы и властно выступающий подбородок.