- Как все... вышло?
- Да гусь треклятый взлетел. Мальчишка-гусятник прячется. Знает небось, что с паршивца шкуру живьем спустят!
- Не надо, - выдохнул Ланселет. - Он же всего-навсего скудоумный бедолага, что он смыслит? Его ли вина, что гуси похитрее его будут и один отбился от стада? Обещай мне, Гвидион, - Моргейна потрясенно осознала, что Ланселет обращается к королю, называя прежнее его имя. Артур пожал ему руку, наклонился, поцеловал раненого в щеку, стараясь не задеть синяка.
- Обещаю, Галахад. А теперь спи.
Ланселет до боли стиснул его руку.
- Я едва не испортил тебе брачную ночь, так? - проговорил он, и в словах этих Моргейна распознала собственную жестокую иронию.
- Испортил, да еще как - моя молодая жена так рыдала над тобою, что уж и не знаю, что она содеет, если однажды я проломлю себе голову, - со смехом отозвался Артур.
- Артур, ты, конечно, король, но раненому необходим покой! - гневно оборвала его Моргейна.
- Ты права. - Артур выпрямился. - Завтра я пришлю к нему мерлина; однако ж на ночь оставлять его одного не стоит...
- Я с ним побуду, - яростно заверила Моргейна.
- Ну, если ты уверена...
- Да возвращайся же к Гвенвифар! Тебя новобрачная ждет!
Артур обреченно вздохнул. И, помолчав минуту, признался:
- Я не знаю, что ей сказать. И что делать, тоже не знаю.
"Что за нелепость - он, никак, ждет, я стану наставлять его - или, может, его жену?" Под взглядом Артура молодая женщина опустила глаза. И мягко проговорила:
- Артур, это очень просто. Делай то, что подскажет тебе Богиня.
Он все глядел на Моргейну, точно побитый ребенок. И, наконец, хрипло выговорил, с трудом подбирая слова:
- Она... она никакая не Богиня. Просто девушка, и она... она напугана. - И, помолчав мгновение, выпалил: - Моргейна, неужто ты не видишь, что я до сих пор...
Молодая женщина поняла, что это выше ее сил.
- Нет! - исступленно воскликнула она и воздела руку, властно призывая к молчанию. - Артур, запомни одно. Для нее ты всегда будешь богом. Так приди к ней, как Увенчанный Рогами...
Артур вздрогнул и поспешно осенил себя крестом.
- Господь меня прости; это - моя кара... - прошептал он наконец и надолго умолк. Так стояли они, глядя друг на друга и не в силах выговорить ни слова. Наконец Артур произнес:
- Моргейна, я не имею права... ты поцелуешь меня? Один-единственный раз?
- Брат мой... - Вздохнув, она приподнялась на цыпочки и поцеловала его в лоб. И пальцем начертила на его челе знак Богини. - Будь благословлен, прошептала она. - Артур, ступай к ней, ступай к своей жене. Обещаю тебе, обещаю от имени Богини все будет хорошо, я клянусь тебе.