— Я тоже мечтала убить его, — призналась Топпи.
Джиллиан взглянула на нее с удивлением.
— Спокойно, — подтвердила Топпи. — Такого типа, как он! После того, что он сделал с вами, с вашей мамой, с Триш. Да его мало убить! Следовало бы отрубить ему напрочь причинное место, а самого оставить жить.
— В борьбе с преступлениями на сексуальной почве кастрация неэффективна, — тут же отозвалась Джиллиан. — Исследования показывают, что хирургическое или химическое холощение вынуждает этих негодяев совершать еще большие зверства, например убийство. Потому что дело тут не в сексе, а в жажде власти. Если отнять у сексуального маньяка половой член, он заменит его ножом.
Топпи смотрела на нее со странным выражением.
— Джиллиан, вы слишком много читаете.
— Да. Похоже, никак не могу остановиться.
— Но наверное, это чтение не включает в себя информацию о синдроме посттравматического стресса?
— Включает.
— Потому что... понимаете, таких последствий следовало ожидать, они неизбежны. После того, что вы пережили.
— То есть я заслужила право слегка сбрендить? — улыбнулась Джиллиан.
— Джиллиан, я не это хотела сказать...
— Я борюсь, Топпи. Я знаю, что еще не полностью пришла в себя. Может, я и не утратила память, как Мег, не стала злой и агрессивной, как Кэрол, но... все равно я чувствую себя, ну, словно... раненой. Мое внешнее достижение в том, что я ненавижу высказывать это вслух. Это звучит так беспомощно. Ранеными бывают птицы. Дети... Хочется думать, что я выше этого. Ведь, по сути дела, меня даже не изнасиловали. О чем же мне плакать?
— О Джиллиан!..
— Я знаю, что несправедлива к Либби, — тихо проговорила та. — Мне хотелось бы сказать, что у меня есть на то веская причина, но я не знаю какая. В последнее время... В последнее время у меня нет даже ощущения, что я возвращаюсь домой. Порой вечерами я жалею, что больше мне пойти некуда. Мне хочется забраться в машину и просто ехать. Ехать, ехать, ехать... — Она опять улыбнулась, но улыбка получилась совсем невеселой. — Может, я смогла бы уехать и найти свое место в Мексике.
— Вы хотите бежать от нас?
— Нет, не от вас. Просто бежать. Это единственный момент, когда я чувствую себя в безопасности.
— Он мертв. Его больше нет, Джиллиан. Вы в безопасности.
Плечи Джиллиан поникли. Она покачала головой и хрипло возразила:
— Но сколько таких, как он, еще осталось, Топпи?! Я же читаю книги. Вы даже не представляете... Наш мир — такое страшное место. — Плечи ее начали дрожать. Господи, сегодня она действительно сама на себя не похожа. А в следующий момент Джиллиан опять ощутила себя в той самой комнате, в той отвратительно темной и страшной комнате, где Триш так отчаянно нуждалась в ее помощи, где сама жизнь Триш зависела от ее вмешательства, а она не смогла ей помочь. Мало того что не спасла ее, но и сама едва уцелела. А вот теперь его нет, он мертв, но что, что может вернуть смысл в ее жизнь, когда больше нет Триш, чтобы о ней заботиться, и Эдди Комо, чтобы его ненавидеть?