Я подозреваю, что он был пьян.
Лоис Марлоу незаметно для заинтригованного Эванса зашла за кресло, в котором он сидел и, выразительно посмотрев на Минерву, покачала головой. Когда этот сигнал не был принят, она приложила палец к губам.
— Значит, ваш муж получил информацию днем, но вылетел в Сан-Франциско только в полночь? — продолжал допрос Эванс.
— Так он утверждает, — заметила Минерва.
Баркли Фишер сидел, втянув голову в плечи.
— Я не успела предупредить мужа, что слышала разговор. Только я собралась спросить у него, кто такой мистер Лэм, и узнать, почему он искал мистера Кэдотта, — продолжала Минерва, — как муж заявил, что ему нужно отлучиться в контору по важному делу и чтобы я не беспокоилась, если он не вернется до утра. Его не было дома всю ночь, но затем он позвонил из аэропорта в Сан-Франциско и сказал, что возвращается.
— Это было сегодня утром?
— Да.
— Как ваш муж объяснил поездку в Сан-Франциско?
— Он сказал, что летал сюда по делу.
Эванс опять повернулся к Баркли:
— Почему вы вылетели сюда только в полночь? Ведь уже днем вам стало известно, что Лэм нашел Кэдотта.
— Я раздумывал над тем, как поступить. Признаюсь вам откровенно, я был не на шутку встревожен.
— Баркли, — сказала Минерва торжественно, — спрашиваю тебя еще раз в присутствии свидетелей: ты прилетел сюда двенадцатичасовым рейсом?
— Конечно, дорогая! — Баркли молитвенно сложил руки. — Клянусь в этом моей любовью к тебе.
— Тогда, — Минерва спокойно открыла сумочку и достала желтый листок бумаги, — как у тебя оказался договор из агентства по прокату автомобилей, который доказывает, что в девять семнадцать вечера ты нанял машину в аэропорту в Сан-Франциско?
Это был нокаут. Баркли Фишер тупо смотрел на жену, челюсть его отвисла.
Морт Эванс выхватил талон у Минервы, просмотрел его и сказал:
— Ну и ну! Общий километраж к моменту сдачи машины как раз равняется расстоянию от аэропорта до «Роудсайд-мотеля» в Вальехо.
Фишер весь съежился, он обводил всех присутствующих затравленным взглядом. Последние слова Минервы совершенно выбили почву у него из-под ног.
Морт Эванс повернулся к нему.
— Ладно, Фишер, — сказал он. — Выкладывай все.
Ты поехал в мотель, зашел в номер к Кэдотту, вы поссорились, и ты его убил. Ну, давай, давай, говори.
— Я не убивал его, говорю вам, не убивал. — Фишер чуть не плакал.
— Черта с два! — Эванс вскочил со своего места. — Сейчас у нас достаточно фактов, чтобы арестовать тебя.
Ты уже стоишь одной ногой в газовой камере. Говори правду. Может быть, есть смягчающие обстоятельства.
Что произошло между вами? Он задирал тебя, и ты застрелил его?