— Я не входил туда, — сказал Колхаун.
— Ладно, что же произошло?
Колхаун сказал удрученно:
— Я скрывал это от вас. Мне не следовало так поступать, но я беспокоился о собственной безопасности.
— Продолжайте, продолжайте, — сказал я. — У нас мало времени.
— По дороге в Калексико в свете фар я увидел пикап с прицепом. Дверца домика на прицепе открылась, и оттуда спрыгнул человек. Он со всех ног бросился бежать к кювету. Чтобы вырваться из луча света, он метнулся в сторону и исчез во мраке.
— И что вы сделали?
— Было около двух часов ночи. Я остановил машину, подошел к плавучему домику и громко осведомился, не требуется ли моя помощь. Ответа не последовало. Я постучал кулаком в дверь. Вероятно, в тот момент я прислонился левой рукой к стенке домика.
Потом я передумал — в конце концов, это было не мое дело. Я еще раз покричал, но мне никто не ответил, и я сел в машину и поехал в Калексико. Я сразу же отправился в мотель «Мэйпл Лиф» и действительно имел разговор с Нэннси, который услышал этот человек из номера напротив. Я перевез Нэннси через границу и устроил в отеле, где, как мне казалось, ей будет спокойнее. Я хотел вырвать ее из цепких рук ее дружка.
— А что с револьвером?
— Я велел Нэннси отдать револьвер мне, поскольку знал, что у нее будут неприятности, если она попытается перевезти оружие через границу. Но она сказала, что одолжила его Хейлу. Признаюсь, это меня разозлило: я рискую, стараясь защитить ее жизнь, а она отдает мой револьвер какому-то ничтожному писаке.
Я повернулся к Ньюберри:
— Ну вот, все прояснилось. Теперь вам придется предпринять героические усилия.
— Что вы хотите этим сказать?
— Они привлекут его к суду, если вы не будете действовать с максимальной энергией.
— Его в любом случае привлекут к суду. Я даже не стану возражать. Я не выдвину и малейшего аргумента, разве что заведу старую песню о том, что в деле нет ничего, кроме разрозненных косвенных улик, что достоверно установлен лишь факт убийства с использованием револьвера подсудимого, что отпечатки пальцев на домике могли быть оставлены когда угодно, что выстрелить из револьвера тоже мог кто угодно. Дальше этого я не пойду.
— И вашего клиента отдадут под суд.
— Разумеется, его отдадут под суд.
Я взглянул на Колхауна:
— Вам улыбается такая перспектива?
— Господи! Конечно нет! — воскликнул он.
— Но этого нельзя предотвратить! — сказал Ньюберри. — Он влип.
— Можно, если вы сейчас сыграете правильно, — заметил я.
Ньюберри бросил на меня взгляд, полный ненависти:
— Не собираетесь ли вы учить меня, как вести дело?