Питер, направившись к дому на своих бесшумных костылях, поспешил скрыться в сарае, где он чинил и подновлял старую мебель. Отсюда он уже никак не мог услышать заключительную часть речей отца, гордого, хотя и сбитого с толку событиями последних нескольких дней. Разговор крутился вокруг строительства новой конюшни.
— Он побывал у Камбервеллов, где все эти конюшни и сараи стояли недостроенными с тех самых пор, как старик Камбервелл умер, а его дети перебрались на восток. Он купил все оптом. Сказал, что дерево хорошо выдержанное, и что нам оно вполне подойдет. Тем более, что и цена была совсем невелика. Так вот, он разобрал все на доски и перевез сюда. А остальное, Энди, ты и сам видишь!
У Эндрю уже была возможность понаблюдать за происходящим издалека, но он все-таки не преминул лишний раз подойти поближе, ревниво обращая внимание на все подробности и детали.
— Такое впечатление, что у тебя все ранчо с распродажи, Росс, — мрачно сказал он.
— Так оно и есть, — согласился Росс Хейл. — Но Пит говорит, что он не гордый и не брезгует подержанными вещами, потому что, в своем роде, он и сам уже не тот, что был прежде, не с иголочки. Но вот мозги у него что надо, не с распродажи! Так-то, старина, уж можешь мне поверить!
— Да уж, — кивнул Энди Хейл. Теперь он выглядел задумчивым, как никогда. — Каждая десятка, которую он потратил на старые вещи, пожалуй, превратилась бы в сотни долларов, если бы они были новыми. Да, Росс, никогда ещё у тебя на ранчо не водилось такого богатства. Никогда не видел чего-либо подобного! А зачем тебе две упряжки на восемь мулов? Неужели для того, чтобы распахать тот крохотный клочок в низине?
— Пит арендовал у Камбервеллов остаток земель в низине и намерен пользоваться им пять лет, если, разумеется, нам это будет выгодно.
Энжи Хейл присвистнул.
— Час от часу не легче! — сказал он вслух. — Что ж, поглядим, что можно вырастить на землях без воды!
— С водой. Питер раздобыл два насоса, чтобы можно было подавать воду из ручья и поливать.
На этот раз Энди присвистнул громче, чем до этого.
— А где это Рут и Чарли? — вдруг спросил он. — Они приехали сюда вместе со мной. Куда же они могли запропаститься?
— Вон твой Чарли, разглядывает упряжь и сбрую. Так что, Энди, мой мальчик ещё даст твоему Чарли возможность проявить себя, когда Уилл Наст будет делать свой выбор.
— Я одного только не могу понять, — сказал Энди. — Каким образом греческий и латынь могут научить парня таким вещам!
— Здесь все дело в привычке к учению, а не сами науки, — сказал Росс.
— Конечно, возможно, здесь, в горах, от греческого и латыни и нет никакой пользы, но во многом благодаря им мой Пит знает, как подходить к сути вещей. Он прислушивается ко всему, что говорят другие люди. Пит не отмахивается от чужих советов. Он слушает и слышит. Кроме того, у него есть книги о том как разводить коров, как правильно ухаживать за ними, а также о том, как наладить орошение. Он может говорить о смене культур на поле до тех пор, пока тебе, наконец, не становится дурно от всех этих разговоров! Но ты зайди и сам поговори с ним. Держу пари, он засыпет тебя вопросами, только успевай отвечать!