Глава 26. УСТРОЕННАЯ ИГРА
Повозка катилась по дороге. Мустанги резво пускались вскачь, оставляя позади многие мили, отделявшие их от северных холмов, и в конце концов, перешли на шаг. К тому времени, как холмы, выступив из далекой призрачной дымки, стали вполне осязаемой реальностью, а извилистая дорога пошла в гору, Питер Хейл уже не находил себе места от усталости. Он устал от жесткого сидения тряской повозки; устал даже от езды верхом на своем замечательном жеребце, отличавшемся наредкость ровной поступью. Но больше всего он проклинал свою жизнь и судьбу, которой было угодно связать его с такими попутчиками.
Майку Джарвину поездка скучной не казалась. Убедившись для начала, что Питер не глядит ему в спину, он извлек из своих запасов большую бутылку виски. Посудина была заполнена жидкостью манящей, как лунный свет, прозрачной, как слеза, и горючей, словно порох. На протяжении всего душного, пыльного дня, бутыль переходила поочередно из его рук в руки Обмылка и обратно, и хоть Джарвину было доподлинно известно, что ничто не доставило бы негру большего наслаждения, как возможность свернуть ему шею, но все-таки Питер был рядом, так что пьянствовать в компании такого собутыльника, как Обмылок, было вполне безопасно.
Уже на самом подъезде к холмам неуемное веселье мистера Джарвина достигло своего апогея. Пока мустанги взбирались по крутому склону, он громко мычал какие-то песни; но на вершине холма честный Майк внезапно посерьезнел и хоть с большим трудом, но все же сумел взять себя в руки. Обмылок — совершенно трезвый, как будто в тот день с самого утра у него во рту не было и капли спиртного — хлестнул вожжами по спинам коней, заставляя их перейти на рысь, и повозка покатилась под гору, подскакивая и тарахтя на кочках и выбоинах. Сняв шляпу и плеснув на голову холодной воды из жестяной кружки, Майк приходил в себя, подставляя лицо навстречу прохладному ветерку, трепавшему его по мокрым волосам, пока, наконец, туман в голове не начал рассеиваться.
Пение его смолкло, взгляд просветлел, и теперь он изучающе разглядывал раскинувшуюся внизу долину. Было вполне очевидно, что в голове у него быстро вызревает какой-то план. В небе над горами полыхал огненный закат, над землей быстро сгущались сумерки, и вскоре в наступающей темноте они увидели два светящихся островка мерцающих огоньков — один слева, другой — справа. К тому городку, что лежал справа, они и направили свой путь.
Казалось, что толстяк ехал наугад, полагаясь лишь на интуицию. И ещё до того, как они подъехали к мостику, перекинутому через небольшую речушку, Джарвин был уверен в своей правоте. Обгоняя тряскую повозку, запряженную парой уставших мустангов, по дороге в город катились телеги и легкие двуколки, и веселые голоса их седоков доносились до слуха путников. На другом берегу реки стало также слышно протяжное мычание огромного стада коров.