Напаивать девушку всегда опасно. Вы не знаете, что она может выкинуть или сказать, когда перестанет думать об осторожности и подойдет к грани приличного поведения. Более того, вы не знаете, не проснетесь ли сами утром со страшной головной болью, обнаружив, что ваша жертва напоила вас так, что вы оказались под столом.
Я предложил выпить еще по одному коктейлю. Роберта согласилась. От третьего она отказалась, но не стала отрицать, что за ужином приятно выпить немного вина. Я заказал игристого бургундского.
Это было место, куда приходят поужинать, побеседовать и посмеяться, сделать предложение и выслушать его. Официанты тихо скользили вокруг, но не торопились подать ужин менее чем за час или полтора.
Наш ужин затянулся. Я заказал вторую бутылку бургундского и заметил, что Роберта пьянеет. Сам я чувствовал себя прекрасно.
— Вы не рассказали, что вам сказала ваша компаньонша.
— Берта?
— Да.
— Это потому, что ваши нежные ушки не должны слышать таких выражений.
— Вы бы удивились, если бы узнали, что приходилось слышать моим нежным ушкам! Чем же она так недовольна?
— О, просто ее обычное раздражение.
Роберта протянула руку через стол, и ее пальцы сжали мою кисть.
— Вы защищаете меня, Дональд, да?
— Может быть.
— Я знаю, что это так. Ваша компаньонка хотела, чтобы вы просто нашли и выдали меня, но вы этого не сделали. У вас из-за этого вышел с ней спор, да?
— Вы что, подслушивали под дверью?
В глазах ее сверкнуло негодование.
— Конечно нет.
— Значит, обычная дедукция?
Она медленно кивнула с преувеличенной важностью, характерной для женщины, которая говорит себе: «Я сейчас довольно пьяна, но никто не должен этого заметить.
Я должна кивнуть, но сделать это осторожно, чтобы не наклониться при этом слишком низко и не уронить голову прямо себе на колени».
— Берта теперь в порядке, — сказал я. — Можете забыть о ней. Вначале она была немного воинственно настроена, но это ничего не значит, когда речь идет о Берте. Она как верблюд. У нее очень спокойный характер.
— Дональд, а что, если бы это была полиция? Что бы мы стали делать?
— Ничего.
— А если меня заберут, что делать мне?
— Ничего.
— Что вы имеете в виду?
— Только то, что сказал. Ничего не говорите. Не делайте никаких заявлений. Не давайте им никакой информации, пока не встретитесь с адвокатом.
— С каким адвокатом?
— Я приглашу вам адвоката.
— Вы так добры ко мне!
У нее уже слегка заплетался язык, а она старательно пыталась сосредоточить на мне взгляд, будто хотела убедиться, что я на одном и том же месте и не выплываю из поля ее зрения.
— Знаете что? — внезапно спросила она.