– Выходят, другие сотрудники этой организации не обязаны отчитываться перед вами?
– Нет, сэр.
– Вы пытались маркировать лекарственные препараты доктора Малдена, чтобы облегчить их последующую идентификацию?
– Да, сэр.
– И пользовались для этой цели веществом, закодированным под номером «шестьсот восемьдесят два сорок девять»?
– Да, сэр.
– Вы считаете это вещество особенно эффективным при идентификации наркотиков?
– Да, сэр.
– Использовали вы его с той же целью в других случаях?
– Да, сэр.
– В других делах?
– Да, сэр.
– А если, в результате внезапного совпадения, другой член организации, к которой вы принадлежите, решил бы, работая на этой же территории по другому заданию, использовать для идентификации наркотика все то же вещество под номером «шестьсот восемьдесят два сорок девять»?
– Сомневаюсь, чтобы другие члены нашей организации вторглись на эту территорию.
– Но стопроцентной уверенности у вас нет?
– Подтвердить под присягой их отсутствие не могу.
– Но вы в данный момент даете показания под присягой. Итак, можете вы поручиться, что таких людей нет?
– Не могу.
– Выходит, если другой работник вашей организации, равный вам по квалификации, вознамерится проследить наркотики, принадлежащие третьему лицу, он прибегнет все к тому же препарату «шестьсот восемьдесят два сорок девять»?
– Ваша Честь, – обратился к судье Карл Харлей, – мне кажется, что это просто мелочные придирки.
– Протест отклоняется, – возразил судья Тэлфорд. – Пусть свидетель ответит на этот вопрос.
– В общем, конечно, – сказал Ломакс, – будучи предельно откровенным, я вынужден заявить, что обстоятельства, вами подразумеваемые, абсолютно нереальны. Но в принципе такая ситуация возможна. Да, возможна.
– Вы с большой неохотой пошли на откровенность?
– Да нет, ничего подобного.
– С некоторым колебанием?
– Ну, разумеется... все-таки я в щепетильном положении.
– Ваше положение мешает вам быть честным?
– Конечно же, нет.
– Почему же вы колеблетесь?
– Меня волнуют последствия моего ответа.
– Значит, не правдивость, а последствия?
– В каком-то смысле, да.
– Получается, вы взвешивали последствия?
– Да.
– И при определенных обстоятельствах воздержались бы от ответа?
– Этого я не говорил.
– Вы не говорили, ваше поведение говорило за вас. Спасибо. У меня все.
– Больше вопросов нет, – объявил Карл Харлей.
Мистер Ломакс встал, собираясь покинуть кресло для дачи свидетельских показаний. Заместитель окружного прокурора зашептался о чем то со своим помощником Медисоном Ирвином. Наконец он встал и заявил:
– Нам хотелось бы вернуть мистера Ломакса на свидетельское место... Мы забыли задать ему еще один вопрос.