— А когда вы заявили, что крышку поднимали несколько раз в течение дня, вы сказали это без всяких доказательств, или у вас были веские причины для такого заявления?
— Да… были.
— Какие, например?
— Что ж, ведь очевидно, что так должно было быть.
— Какое свидетельство заставляет вас так предполагать?
— Ничего… ничего из того, что я видел бы сам. Но это же очевидно из доказательств!
— Прошу указать на пункты в доказательствах, которые указывают на то, что мусор подсыпался постепенно.
— Но, — сказал Корбел, — возьмите, хотя бы, показания Сэмуэля Диксона. Когда он нашел револьвер, тот был погребен глубоко в мусоре, а это указывает на то, что с того времени, когда револьвер бросили в бак, над ним скопилось много отходов.
— Каким образом это доказано?
— Но, мистер Мейсон, — перебил Гуллинг, — все это только лишний обмен словами со свидетелем на тему интерпретации улик.
— Ваша Честь, этот человек признал, что он исследовал улики только с целью найти доказательства против обвиняемой Аделы Винтерс, а не с целью установления истины, — возразил Мейсон.
— Но разве не очевидно, что все именно так и было, как утверждает обвинение? — с некоторой дозой нетерпения спросил судья Линдейл.
— Нет, Ваша Честь.
На лице судьи отразилось удивление:
— Я был бы доволен, если бы услышал мнение защиты по этому поводу, — сказал он скептически.
— Предполагается, — сказал Мейсон, — что так как этот револьвер был найден закопанным в мусоре, то это означает, что время от времени в течение дня в бак выбрасывали еще порции отходов. Обращаю внимание, Ваша Честь, на фактор времени. Из-за недостатка персонала, ресторан в отеле Лоренцо закрывается в час сорок и остается закрытым до половины седьмого вечера. Думаю, что разговор с персоналом кухни позволит установить, что последний мусор выбрасывался до двух часов дня и уже больше ничего не добавлялось до без десяти восемь вечера. Теперь, если Высокий Суд захочет посмотреть с этой стороны на свидетельства, то он сможет заметить довольно странную ситуацию. Если обвиняемая Адела Винтерс бросила револьвер в бак в двадцать минут третьего и, если над револьвером собралось много мусора к тому моменту, когда полиция обследовала содержимое бака, то это хороший пример улики. Но если не добавлялось никакого мусора, с того момента, как обвиняемая была у бака и до того момента, как полиция вытащила револьвер, в таком случае очевидно, что чтобы ни делала обвиняемая Адела Винтерс, она не могла бросить револьвер. Он должен был быть помещен туда раньше.
— Как это? — с удивлением спросил судья Линдейл.