— И что вы сделали?
— Взяла деньги из сейфа.
— Сколько?
— Он велел взять двести пятьдесят долларов.
— А сколько там было?
— Он старался, чтобы там всегда было не меньше пятисот долларов.
— И вы взяли двести пятьдесят на поездку?
— Да. Я следовала инструкции.
— Но вы же дали мне двести пятьдесят долларов как гонорар в Лас-Вегасе.
Она секунду колебалась, потом произнесла:
— Это тоже было в соответствии с инструкцией. Он велел дать вам двести пятьдесят долларов.
— Вы взяли двести пятьдесят на поездку и двести пятьдесят для меня. Это пятьсот. Оставались ли еще деньги в сейфе?
— Нет.
— Вы взяли все?
— Да.
— Обвинение непременно обратит внимание на этот факт. Сразу же после смерти мистера Тейлмана вы выгребаете из его сейфа все до до последней бумажки.
— Я сделала только то, что он велел, — сказала она, чуть ли не плача.
— Куда вы отправились после этого?
— В салон красоты.
— Как долго вы там пробыли?
— Часов пять.
— Вы поехали туда на машине?
— Салон рядом с моим домом.
— Где находилась ваша машина?
— В переулке около дома.
— Когда вы увидели свою машину после посещения салона красоты?
— Четвертого?
— Да.
— В половине шестого, когда поехала в аэропорт.
— Вам придется рассказать это, и тогда вы попались… Послушайте, Дженис, если у вас был роман с мистером Тейлманом, скажите мне об этом, и скажите прямо сейчас. Если вы поехали в Палмдейл на свидание с ним…
— Мистер Мейсон, я же говорю вам, что этого не было. И я знаю, что мистер Тейлман звонил мне не оттуда. Там нет телефона. Ближайший телефон находится в двух милях.
— А может ли быть, что вас обманули, что кто-то изображал мистера Тейлмана?
— Ни при каких обстоятельствах, — твердо ответила она, — я знаю голос мистера Тейлмана.
— Дженис, это просто невозможное стечение обстоятельств, — сказал Мейсон, покачав головой. — Как только вы начнете давать показания, вас просто разорвут на куски.
— Но все, что я говорю — правда!
— Хорошо, пусть будет так. Но мне все-таки кажется, что вы от меня что-то скрываете. У меня такое чувство, что вы пытаетесь меня обмануть. Ну что ж, вам же от этого будет хуже.
— Вы мне не доверяете, — сказала она и расплакалась.
Мейсон задумчиво посмотрел на нее и сказал:
— Я не понимаю вас, Дженис, но я все равно буду представлять ваши интересы перед присяжными.
— Я бы хотела, чтобы вы мне больше доверяли.
— Я бы тоже этого хотел, но факты против вас. Вы должны были приехать на место преступления до дождя и уехать после дождя.
— Я не была там! Не была! Не была! — крикнула она.
— Ну хорошо, Дженис, как хотите, — пожал плечами Мейсон. — Но я не могу позволить вам давать такие показания. Для вас лучше сидеть молча. Обвинение само должно доказывать вашу вину.