Я понимал, что больше не хочу принимать джанк. Если бы я мог принять единственно возможное решение, то отказался от джанка раз и навсегда. Но это всё в теории, а когда переходил от слов к делу, сил уже не хватало. Видя, как летят к чертям все составленные мною графики, я чувствовал себя ужасно беспомощным, будто бы был уже не в состоянии контролировать свои поступки.
* * *
Одним апрельским утром я проснулся слегка больным, призрак ломки бродил где-то рядом, но ещё не хватал за горло. Лежал, рассматривая тени на белой штукатурке, припоминая, как много лет назад валялся на кровати, рядом сидела мать, и я наблюдал как уличные огни движутся по потолку и вниз по стенам. Остро ощутил ностальгию по паровозным свисткам, звукам пианино из распахнутых окон сквозь уличный шум, пряному, едкому запаху выгоревшей листвы. Мягкая степень ломки всегда приносила с собой очарование детства.
– Никогда это не исчезнет, – думал я. – Как и вмазки… Вот бы я удивился, если у всех джанки бывают такие замечательные хреновины.
Отправился втереться в ванную. Долго не мог попасть в вену. Игла дважды застревала, скользя мимо. Кровь текла по руке. Джанк разлился по моему телу, инъекция смерти. Грёзы, как корова языком слизнула. Я уставился на кровь, бегущую с локтя на запястье, и мне вдруг стало жалко истерзанных вен и тканей. Расчувствовавшись, вытер её, и громко вслух сказал, обращаясь неизвестно к кому: «Я завязываю…»
Приготовив опийный раствор, я велел Айку не являться в течение нескольких дней, на что он отозвался:
– Надеюсь, у тебя получится, малыш. Надеюсь, что ты слезешь… Не сойти мне с этого места, если у меня кукиш в кармане.
Через сорок восемь часов запас морфия в моем теле иссяк. Раствор лишь прервал ломку. Выпил его, смешав с двумя ампулами нембутала, и проспал несколько часов. Когда проснулся, моя одежда насквозь промокла от пота. Глаза слезились и ужасно болели. всё тело воспалилось и зудело. Я вертелся на кровати, выгибая спину и вытягивая руки и ноги. Поднял колени, просунув сцепленные руки между бёдер. Стискивание рук вызвало мгновенный взрыв джанкового оргазма. Пришлось встать и сменить бельё. В пузырьке ещё оставалось немного раствора. Я допил, потом вышел и купил четыре упаковки кодеина в таблетках. Приняв кодеин, запив крепким горячим чаем, почувствовал себя гораздо лучше.
Внезапно возникший Айк сказал мне:
– Ты слишком быстро всё принимаешь. Давай-ка я сам сварганю для тебя раствор.
Я слышал, как на кухне он ворковал над своей микстурой:
– Немножко корицы, если потянет блевать… немного шалфея для желудка… Чуть гвоздики – кровь очистить…