– Как это от кого слышала? От меня ты и слышала о Либаше, тот самый, из фирмы РЕБАС, – недовольно сказал мой давний сослуживец Юрек. – Очень сомнительная фирма, вроде бы акционерное общество, а на самом деле частная фирма, владельцем которой и является этот самый Либаш. Процветает, сейчас он мечтает о расширении, им нужна площадь, ко мне обратились, плевать им на Министерство сельского хозяйства. И на Министерство финансов тоже наплевать, там все подкуплены, не станут ставить палки в колеса, вот Либашу и требуется лишь заключение специалиста. Удивляюсь я все-таки нашим теперешним властям, ведь дураку ясно – дело нечисто, все шито белыми нитками, противозаконно, всплывет же когда-нибудь, такой риск!
– Ты рассуждаешь так, потому что не проходимец, – заявила я. – А они ничего не боятся. Успеют обогатиться, а когда станет горячо – прикроют свою лавочку, смоются с награбленным, прокуратура спустит дело на тормозах. Я тоже не очень разбираюсь во всех тонкостях современного бизнеса, может, кого и осудят, но они к тому времени уже будут загорать на пляже в Калифорнии. А прибыль при них останется.
– Возможно, ты права, во всяком случае, не дам я ему заключение. Они каждый день торопят. Сдается мне, ты в чем-то им очень навредила, это так?
– Очень может быть. И впредь намерена вредить, – сказала я, обернувшись и мстительно поглядев на пирамиду в прихожей.
Итак, Либаш выявлен, можно на какое-то время оставить телефон в покое. Выходит, я как-то причастна к подозрительному бизнесу. До сих пор развивался тихо, спокойно, камерно, можно сказать, никто из журналистов не решился их задеть, у каждого жены и дети, опасно связываться. Одна я не побоялась поднять вопрос в печати, возможно, просто не представляла всей грозящей мне опасности, и в результате это я убила Елену Выстраш и стреляла в ксендза викария. Кошмарные головы меня предостерегают недвусмысленно: хватит, не то плохо кончишь, заткни глаза и уши, замолчи и затаись…
Как же, не дождетесь!
Без пяти одиннадцать зазвонил телефон. Хорошо, что я не успела забраться в ванную, долго бы пришлось вылезать.
– Привет! – сказал мужской голос. – Это Анджей Боберский. Ты меня еще помнишь?
Меня прямо встряхнуло, ну как встряхивают пузырек с лекарством перед употреблением.
– Анджей! – дико заорала я. – Езус-Мария! Ты ведь сам не хотел… Это и в самом деле ты?! Откуда звонишь?
– Из Бостона. Хватит эмоций, я к старости скуповат стал, а международные телефонные переговоры очень дороги. Гжегож попросил рассказать тебе сразу все, что я знаю о Ренусе, а просьбы друзей для меня святое дело. Ты слушаешь?