Сдумс очутился в центре постепенно расширяющейся окружности. О нет, специально его никто не избегал, это броуновское движение всех от него отдаляло.
Волшебники способны видеть Смерть. И когда умирает волшебник, Смерть является за ним лично, дабы проводить его в загробную жизнь. «Интересно, неужели это можно счесть привилегией?» – рассеянно подумал казначей.
– И куда вы все так уставились? – бодро воскликнул Сдумс.
Казначей открыл часы. Крышка под цифрой «12» распахнулась.
– Может, завяжешь меня трясти? – возмущенно пискнул бес. – Я все время сбиваюсь со счета.
– Извини, – тихо прошептал казначей. Девять часов двадцать девять минут. Аркканцлер шагнул вперед.
– Пока, Сдумс, – сказал он, пожимая высохшую руку старика. – Нам будет тебя не хватать.
– Даже не знаю, и как мы без тебя справимся… – с благодарностью добавил казначей.
– Счастья тебе в другой жизни, – проговорил декан. – Заскакивай, когда будешь проходить мимо. Если, конечно, вспомнишь, кем ты был.
– Тебя здесь всегда ждут, правда-правда, – прочувствованно изрек аркканцлер.
Ветром Сдумс вежливо кивнул. Он ни слова не слышал из того, что они говорили, но по привычке кивал.
Все волшебники, как один, повернулись к двери. Крышечка под цифрой «12» снова открылась.
– Бим-бом, бим-бом, – проверещал демон. – Бимли-бимли-бом-бим-бим.
– Что-что? – испуганно переспросил казначей.
– Половина десятого! – рявкнул бес.
Все волшебники с несколько осуждающим видом повернулись к Ветром Сдумсу.
– Ну и чего вы таращитесь? – осведомился он.
Стрелки на часах со скрипом двинулись дальше.
– Ты как себя чувствуешь? – громко спросил декан.
– Отлично, отлично, как никогда, – ответил Сдумс. – Передайте-ка сюда ром.
На глазах у изумленных волшебников он щедро плеснул в свой бокал из бутылки.
– Э-э, ты бы не слишком увлекался… – немного нервничая, заметил декан.
– За здоровье! – провозгласил тост Ветром Сдумс.
Аркканцлер постучал пальцами по столу.
– Слушай, Сдумс, – сказал он, – ты абсолютно уверен?…
Но Сдумса уже понесло:
– А этих залепешек не осталось? Не то чтобы я считал их нормальной пищей. Что особенного в сухих грязных корках? Я бы сейчас не отказался от знаменитого мясного пирога господина Достабля…
И тут он умер.
Аркканцлер обвел взглядом волшебников, подошел к креслу-каталке и проверил пульс на синих венах запястья. Покачал головой.
– Хотел бы и я так уйти… – растроганно произнес декан.
– Как? Бормоча что-то о мясных пирогах? – спросил казначей.
– Нет. С опозданием.
– Погодите, погодите, – воскликнул аркканцлер. – Это ведь все неправильно. В соответствии с традицией, если умирает волшебник, Смерть должен сам явиться за…