– С этим я как-нибудь справлюсь, – успокоил его декан.
Он заметил, что Людмилла стоит с открытым ртом.
– Обычная беседа волшебников, – заверил он ее.
– Правда? – неуверенно спросила она. – А мне бы и в голову не пришло…
Аркканцлер уже выбрался из тележки и сейчас задумчиво катал ее взад-вперед. Как правило, свежая мысль достаточно долго укоренялась в его мозгу, чувствуя себя там не очень уютно, но Чудакулли инстинктивно чувствовал, что этой проволочной корзинке на четырех колесах можно найти массу полезных применений.
– Так мы идем или весь вечер так и проторчим здесь, бинтуя головы? – спросил он.
– Йо! – рявкнул декан.
– Йо? – попробовал Редж Башмак.
– У-ук!
– И это было «йо!»? – подозрительно осведомился декан.
– У-ук.
– Ну… тогда ладно.
Смерть сидел на вершине горы. Гора эта не была особенно высокой, не слишком отвесной и не такой уж мрачной. Голые ведьмы не слетались сюда, дабы устраивать свои шабаши. Если уж на то пошло, ведьмы Плоского мира крайне редко снимали свои бесчисленные одежды, а если и снимали, то не больше, чем это было необходимо для бизнеса.
Скалу эту не посещали привидения. Голые лысые мудрецы не сидели на ней и не распространяли мудрость, потому что любой достаточно мудрый человек быстро понимает: сидение голышом на горных вершинах может вызвать не просто геморрой, а геморрой плюс жестокое обморожение. Иногда люди забирались на гору, чтобы добавить пару камней к пирамидке, сложенной на вершине, но это служит лишним доказательством того, что, если есть какой-нибудь глупый обычай, его обязательно подхватит человечество и воплотит в жизнь.
Смерть сидел на пирамиде и размеренными медленными движениями водил оселком по лезвию косы.
Воздух вдруг всколыхнулся. Возникли три серых прислужника.
– Думаешь, победил? – сказал один.
– Думаешь, можно праздновать триумф? – сказал один.
Смерть перевернул оселок, оглядел его и еще раз провел по кромке лезвия.
– Мы все доложим Азраилу, – сказал один.
– Ты ведь всего-навсего Смерть, один из многих, – сказал один.
Смерть подставил лезвие под лунный свет, поворачивая его и любуясь игрой отблесков на крошечных чешуйках металла.
Потом одним быстрым движением он встал. Прислужники поспешно отступили.
Со скоростью змеи он выбросил руку и схватил одну из серых мантий, подтянув пустой капюшон на уровень своих глазниц.
– ТЫ ЗНАЕШЬ, ПОЧЕМУ УЗНИК, СИДЯЩИЙ В БАШНЕ, СЛЕДИТ ЗА ПОЛЕТОМ ПТИЦ? – спросил он.
– Убери от меня свои руки, – сказал один. – …Ой…
На мгновение вспыхнуло голубое пламя. Смерть опустил руку и повернулся к двум оставшимся.
– Мы еще встретимся, – сказал один. Они исчезли.