– О нет! – вмешался в разговор господин Башмак. – Это слишком простой выход. Движению нужны такие люди, как вы, Артур. Мы должны подать людям пример. Помните наш девиз?
– Который из них, Редж? – устало произнес Волкофф. – У нас их так много.
– «Мы мертвы, но дух наш живет!» – напомнил Редж.
– Понимаешь, на самом деле намерения у него самые добрые, – пояснил Волкофф, когда встреча закончилась.
Он и Сдумс шли сквозь серый свет рассвета. Чета Упырито ушла раньше, чтобы успеть домой до восхода солнца, а господин Башмак сказал, что ему еще нужно произнести речь на митинге, и срочно отбыл в неизвестном направлении.
– Он постоянно ходит на кладбище за Храмом Мелких Богов и начинает там орать, – объяснял Волкофф. – Называет это подъемом самосознания, но, как мне кажется, сам в этом сомневается.
– А кто был под стулом? – спросил Сдумс.
– Шлеппель, – ответил Волкофф. – Нам кажется, он относится к страшилам.
– А страшилы тоже умертвия?
– Он не говорит.
– И вы никогда его не видели? Я всегда считал, что страшилы прячутся под чем-нибудь или за чем-нибудь, чтобы потом выпрыгнуть оттуда на ничего не подозревающего человека.
– Прятаться он умеет. Но вот с выпрыгиванием у него не очень. Нам он не показывался.
Сдумс обдумал услышанное. Страшила, страдающий боязнью открытых пространств… М-да, полный набор.
– Странно все это, – рассеяно заметил он.
– Мы ходим в клуб только для того, чтобы доставить Реджу удовольствие, – пояснил Волкофф. – Дорин говорит, что, если мы перестанем там появляться, у него не выдержит сердце. Но знаешь, что самое плохое?
– Ну?
– Иногда он приносит гитару и заставляет нас петь песни типа «Улицы Анк-Морпорка» и «Мы все преодолеем»[12]. Это просто ужасно.
– Что, петь не умеет? – спросил Сдумс.
– Петь? Пение здесь ни при чем. Ты когда-нибудь видел зомби, пытающегося играть на гитаре? Особенно стыдно помогать ему искать отвалившиеся пальцы. – Волкофф вздохнул. – Кстати, сестра Друлль – кладбищенская воровка. Если будет предлагать пирожки с мясом, лучше откажись.
Сдумс с трудом вспомнил стеснительную старушку в бесформенном сером платье.
– О боги, неужели ты хочешь сказать, что она делает их из человеческого мяса?
– Что? Нет. Она просто очень плохо готовит.
– О.
– А брат Банши, возможно, является единственным в мире привидением-плакальщиком с дефектом речи, поэтому, вместо того чтобы сидеть на крышах и кричать о том, когда люди должны умереть, он пишет им записки и подсовывает под двери…
Сдумс вспомнил вытянутое печальное лицо:
– Он и мне дал одну записку.
– Мы стараемся его приободрить. Он очень застенчивый.