— Да, господин, — она вскрикнула, когда Аброгастес крепко стянул ей руки за спиной.
— Готовь катера, — приказал Аброгастес одному из приближенных, и тут его взгляд упал на Геруну.
— Мы еще не все закончили, — продолжал он. — Надо разделаться с предательницей Геруной.
Геруна испуганно подняла глаза.
— На плаху ее, — приказал Аброгастес.
— Но она твоя дочь! — возмутились в толпе.
— У меня много дочерей, — отмахнулся Аброгастес.
— Прошу вас, не надо, отец! — закричала Геруна.
Воины подтащили ее к плахе, поставили на колени и связали руки за спиной. Мастеровой вытащил из плахи глубоко вонзившиеся топор и тесло. Геруну за волосы уложили на плаху. Она сотрясалась всем телом. Мастеровой поднял тесло.
— Нет! — крикнул Юлиан. — Нет!
— Молчи, — приказал Отто, и Юлиан понурился, растерянный и смущенный.
— Это слишком легкая смерть для нее, господин, — громко сказал Отто. — Не правда ли, она быстрая и достойная?
— Как ты говоришь, вольфанг? — удивился Аброгастес, подавая знак мастеровому, чтобы тот опустил тесло.
Геруна не подняла голову с плахи — ее держали за косы. Она слегка повернулась и взглянула на Отто, а потом на отца.
— Она только женщина, — продолжал Отто. — Однажды она шла нагая, со связанными руками, по всем коридорам имперского корабля «Алария», и этим опозорила дризриаков.
— Да ну? — удивился Аброгастес.
— Ей должна быть назначена другая, более подходящая смерть.
— Что-нибудь более страшное и постыдное? — спросил Аброгастес. — Более подобающее предательнице?
— Да, — кивнул Отто.
— Разденьте ее и бросьте в грязь, — приказал Аброгастес.
— Не надо, отец! — вскричала Геруна, но воины уже выполнили его приказ.
Геруна оказалась нагой в грязи, со связанными за спиной руками.
— Предательница! — бросил ей Аброгастес.
— Простите меня! — плакала Геруна.
— Предательство не прощают.
— Пощадите!
— Для предателей нет пощады.
— Меня нельзя так унижать, — крикнула Геруна. — Я принцесса!
— Лежи в грязи, вероломная принцесса, нагая и связанная, как рабыня, — усмехнулся Аброгастес.
— Нет! Нет!
— А когда я произнесу эти слова, — добавил он, — ты уже не будешь принцессой.
— Нет, отец! — рыдала Геруна.
— Ты больше не принцесса! — провозгласил Аброгастес, и Геруна сжалась. — Что ты думаешь, Гута? — обратился он к рабыне.
— Я только рабыня, господин.
— Не забывай об этом, — наставительно произнес Аброгастес.
— Я ваша дочь! — крикнула Геруна.
— Еще одно мое слово, — сказал Аброгастес, — и ты перестанешь быть ею!
— Нет! Нет!
— Ты больше мне не дочь!
Геруна вздрогнула, опозоренная и отвергнутая. Толпа одобрительно закричала.