Перед этим озерком и стоял сейчас Желтая Ракушка, сброшенный вместе с выдрами на песочную полосу, протянувшуюся к воде. Древний кратер служил деревней орлов: на каменных скалах среди разрушенных колонн и нагромождений валунов возвышались гнезда, сложенные из кустарника.
Это была плотно заполненная деревня, повсюду наблюдалось движение — в основном взрослых птиц, несущих пищу своим пронзительно вопящим птенцам. Но орлы, принесшие животных-путешественников, не остановились в этой деревне, а по спирали начали подниматься в направлении стены бассейна, где, как увидел Желтая Ракушка, влетали и вылетали из расщелины в скале другие птицы.
Выдры занялись связкой с трубкой, освобождая ее от оберток, стаскивая защитное покрытие из рыбьей шкуры. Однако когда они бережно положили трубку на песок, поверх нее по-прежнему лежали четыре слоя из раскрашенных шкур, и конец с чашечкой трубки был направлен в их сторону, а рукоятка — в сторону деревни за озером.
Впрочем, повелитель орлов показался не со стороны деревни, а начал спускаться со скал, совершая широкие круги, и потом уселся на огромный валун у берега, который был весь во вмятинах — словно поколения орлов усаживались там до него.
Пучки меха ласки (ласка считается храбрым воином, умело уклоняющимся от преследования) свисали с ожерелья на его шее, вместе с зубами пумы, словно он в самом деле вел подсчет удачно нанесенных ударов по этим самым могущественным из своих четвероногих врагов. Это был гордый и проницательный вождь, больше привыкший повелевать на тропе войны, чем вести мирную жизнь, подумал Желтая Ракушка, глядя на него с благоговейным ужасом.
На скалах пониже расположились еще несколько орлов рангом поменьше, и каждый из них носил свое воинское ожерелье — висящие на нитях свидетельства прошлых побед. Но последний появившийся был вовсе не орлом.
Сначала перед Желтой Ракушкой промелькнуло мимолетное видение смертоносных черных крыльев — неужели ворона? Но потом он увидел, что это был ворон, гораздо больших размеров, чем те вороны-разведчики, которых он видел, когда они со Сломанным Котам бежали вверх по реке.
На шее ворон не носил воинского ожерелья, однако к его ногам были привязаны погремушки гремучих змеи, и он принес ремень с небольшим барабаном, размером с заднюю лапу Желтой Ракушки. У него не было нарисованных красной или желтой краской кружков вокруг глаз, как у орлов. И лишь легкий мазок белой краски, призрачно-белой, делал очевидным и ясным отметину, которая располагалась прямо над клювом.
Когда выдры задвигались в медленном церемониальном действии, разворачивая трубку, обертку за оберткой, орлы и Ворон сложили крылья. Выдры работали молча, и никаких звуков от птиц, сидевших в тишине не доносилось, так что казалось, словно они высечены из камня, на котором сидят. Даже шум из деревни стал тише, и Желтая Ракушка увидел, что улетает и прилетает лишь несколько птиц. Многие взрослые орлы устраивались на своих гнездовьях, все повернувшись в направлении берега и собравшихся для переговоров прибывших животных и своего вождя.