— Не могу, — сказал она. — Это все еще солома.
— Я помогу, — отозвалась Звезда. Она протянула руку к Пламени, и Мышь увидела — или ей показалось, что она увидела, — искру, какую-то вспышку, пролетевшую от одной девочки к другой. Пламя глубоко вздохнула, и неожиданно все увидели перед собой котенка, который еще едва научился стоять. Не очень красивый котенок, шкурка причудливо смешанной расцветки — серой и соломенной. Но выглядел он, как самый настоящий котенок.
Мышь неожиданно затосковала по Прыгуну, который дома спал в ее кровати.
— О, — выдохнула она, — можно мне его погладить?
— Конечно, — ответила Пламя. — Все можете поиграть с ним, только не мучайте его. Я не знаю, сколько он выдержит.
Она передала котенка Мыши, и та прижала его к себе. Котенок замурлыкал, посмотрел на нее своими желтыми глазами и потыкался носом в пальцы. Потом лизнул их. Его крошечный розовый язычок был жестким, словно шерстяным.
— Дай мне подержать немного, — сказала Шепелявая, и Мышь неохотно отдала ей котенка. — Здравствуй, кошечка. А как тебя зовут?
Дети гладили котенка, играли с ним свисающими соломинками. Он прыгал, мурлыкал, довольный, переходил от одной девочки к другой, никого не выделяя. Но чары не могли продолжаться слишком долго: когда наступила очередь Пламени гладить котенка, в руках ее оказались пучки соломы. Девочка развязала нитки, и солома упала на пол.
— Мне казалось, ты не справишься, — сказала Сверчок. — Как ты смогла в конце, что ты сделала, прежде чем солома стала котенком?
— Не знаю, — ответила Пламя. — Мне как будто кто-то помог, только я не знаю кто и как…
— Это я, — сказала Звезда. Она выглядела ошеломленной. — Я дала тебе часть своей силы.
Звезда привыкла это делать — давать свою силу людям, которые в этом нуждались, когда она и ее семейство были в пути и все уже устали, когда потребовалось разбить лагерь.
Все они жили вместе, эти бродячие торговцы, с невенчанными мужьями и женами, в одной группе, с постоянно изменяющимися отношениями. Никто из детей не знал с уверенностью своего отца, даже если знали матери. Но они тоже часто не знали. Больше того, иногда и матерей своих дети помнили очень смутно. Женщины заботились обо всех детях без разбора или так же без разбора не обращали на них внимания. Но в любое время в группе всегда оказывалось достаточно женщин, чтобы никто из детей не оставался без материнской заботы. Звезда не больше других детей в караване знала, кто ее настоящий отец, но считала, что это предводитель группы, и только его называла папой. Она очень гордилась, когда он ночевал у ее матери, и он это делал чаще, чем с остальными женщинами.