И хафлинг была уверена, что она ему тоже. После того, он провел долгое время, обучая ее новым песням. И он дал Оливии значок арферов, такой же, как нарисован на портрете. Брошь с полумесяцем и арфой была приколота в кармане жилета и не известно, куда она могла подеваться. Кто-нибудь мог сказать, что Безымянный подарил значок вороватому хафлингу, чтобы поддразнить арферов, но Оливия предпочитала думать, что это ее награда за помощь в освобождении Элии.
Теперь Оливия вспомнила, что убийца Джейд был не совсем похож на Безымянного. Волосы у того были черные, как на портрете Барда, но картину нарисовали двести лет назад. Когда Оливия последний раз видела Безымянного, его волосы были покрыты сединой. Значит это не Бард, по крайней мере если он не нашел какой-нибудь эликсир молодости.
Оливия тряхнула головой. Она не хотела верить, что Безымянный способен на такое вероломство. Это какой-то другой Драконошпор, и Джиджи должен знать, кто это может быть. «И лучше всего мне оставаться с ним, если я хочу узнать, кто убийца. А когда я узнаю, кто убил мою Джейд, – подумала Оливия – я смогу отомстить за ее смерть».
Выяснив для себя эти вопросы и поняв, что ее новая внешность дает некоторые преимущества, Оливия подумала о вещах более насущных. В ее животе давно урчало.. Она не обедала сегодня, а от превращения ее аппетит вовсе не уменьшился. Она осторожно обнюхала ведро с овсом.
* * * * *
Джиджи тяжело ворочался во сне. Ему снилось, что он летит над весенним лугом. Он знал, что это сон. Ведь летать можно только во сне. Кроме того, этот кошмар он уже видел. Поэтому и ворочался так тяжело. Если большинство людей нашли бы этот сон забавным, Джиджи слишком хорошо знал, чем это кончится.
Его гнедая лошадь, Ромашка, скакала под ним. Джиджи кинулся вниз, как сова на кролика. Он вонзил когти в бок кобыле, впился зубами в ее шею и оторвал добычу от земли.
Он поднимал Ромашку в воздух. Сначала лошадь ржала от ужаса и боли, затем затихла.
Джиджи снова опустился на луг. Из шеи и бока Ромашки лилась кровь.
На этом месте молодой Драконошпор проснулся. Его трясло от страха.
– Почему я? – простонал он.
Этот вопрос он задавал себе с тех пор, как вырос и ему стал сниться этот сон. Поначалу жертвами были дикие животные – олени, кабаны, горные козлы. По крайней мере Джиджи приходилось охотиться на них наяву, конечно, с помощью лука. Но после того, как прошлой весной дракониха сожрала первую Ромашку – не Ромашку-2, которая стояла в сарае – добычей Джиджи стала собственная гнедая.
Как и все кормирские дворяне, Джиджи любил своих лошадей. Мысль о том, чтобы убить и сожрать их, пугала его.