– Нет. Конечно, ты правильно поступил, – сказал Джиджи – О нем нужно будет заботиться, так как дяди Дрона нет. Тетя Дора грозилась когда-нибудь превратить кота в муфту. Разве так можно, мальчик?
Джиджи наклонился и поднял с пола этого очень тяжелого представителя семейства кошачьих.
Неся Пятныша на руках, Джиджи вернулся в гостиную к Кэт. Пятныш спрыгнул с его рук, уселся перед камином и начал умываться.
Джиджи взглянул на Кэт. Ее глаза были закрыты, голова спокойно лежала на спинке стула. На ее лице не было и тени страха или гордости. Она спала.
«Она даже более мила, чем Элия из Вестгейта».
Осторожно, чтобы не побеспокоить молодую женщину, Джиджи прокрался к своему письменному столу. На нем, поверх книги для записей, лежал сверток из красной вельветовой ткани, перевязанный бечевкой. Дворянин сел за стол и взял пакет в руки. Под тканью было что-то твердое и очень тяжелое, длиной около двух футов и около восьми дюймов в диаметре. Джиджи разорвал веревку.
Он осторожно развернул вельвет и увидел блестящую черную резную фигурку прекрасной женщины. Ее стройный стан был изящно изогнут, а прекрасные руки сомкнуты над головой, образуя круг. У нее было очень милое округлое лицо. Рот был приоткрыт, а глаза закрыты, как будто женщина чего-то ожидала. Остальные прелести уже описывал Джиджи дядя Дрон. Он был в восторге от нее, хотя тетя Дора была иного мнения.
– Селина, – прошептал Джиджи, сразу узнав статую.
– Что случилось? – сонно спросила Кэт. Джиджи вздрогнул и повернулся к гостье.
– О, извини, я не хотел разбудить тебя:
– Все в порядке, – сказала волшебница, поднимаясь со стула. Я только немного задремала. О! Какая прекрасная статуэтка, – сказала она. Где ты ее взял?
– Она принадлежит дяде Дрону… Ну, принадлежала дяде Дрону. Томас сказал, что слуга принес ее сегодня утром. Это Селина, работа Кледвилла.
– Правда? Я никогда раньше не видела работ Кледвилла. Это настоящая удача.
– Это подарок художника Патону Драконошпору, основателю нашей династии.
Джиджи поставил статуэтку на стол, лениво поглаживая каскад ее струящихся волос.
«Почему дядя Дрон послал мне это? – раздумывал он. Не думаю, что он когда-нибудь расставался с ней. Может быть, у него было предчувствие скорой смерти, и он боялся, что тетя Дора решит спрятать ее».
Джиджи опустил руку и проверил, нет ли какого-нибудь письма в материи.
– Прекрати, Пятныш. Непослушный мальчик, – внезапно проворчал хриплый голос.
Джиджи сел и уставился на статуэтку. Прекрасные губы Селины шевелились, и изо рта статуи слышался старческий голос – голос дяди Дрона.