Коган сказал, хмурясь:
Ну тогда... может быть, ту киношную или компьютерную фирму и рвануть к черту? Послать отряд наших коммандос. Пусть заложат бомбу, разнесут здание. Предварительно, конечно, предупредив, чтобы люди успели эвакуироваться.
Сказбуш сказал саркастически:
Да? Нет уж, Сруль Израилевич! Как правильно определил Виктор Александрович, при нынешней свободе передвижения все жители страны отвечают за действия её правительства или её армии. Исключение стоит сделать только для России...
Коган оскорбленно вскинулся:
Почему это? Разве это не мы, евреи, избранный народ?
Избранный, избранный, успокоил со зловещей улыбочкой Сказбуш. Дайте только выявить и переписать всех избранных...
Проскрипционные?
На фиг проски... прокси... всех перепишем! Даже ставших Ивановыми.
А Кречет ответил серьезно:
При нищенском положении России человеку не хватает денег даже на проезд в городском транспорте. Куда уж думать о выезде в другую страну!.. Я согласен, что любой американец отвечает за политику своего государства.
До этого на меня только посматривали искоса, а теперь уставились, как на тюленя с мячом на носу. Ну хоть не как на Савонаролу с топором в руках.
Ещё как отвечает, ответил я, потому что Кречет умолк и тоже ждал. В любой диктаторской не отвечает, а в свободных и демократических странах отвечает! В этом мы признаем Штаты самой свободной и демократической страной, верно? Выбор правительства и выбор их курса признаём осознанным и никем не навязанным. У них то самое правительство, что выбрал сам народ. Следовательно, народ за политику своей страны несёт полную ответственность. Гораздо более полную, чем в Югославии, где народ, по определению Штатов, стонет под игом диктатора Милошевича. Но ведь бомбили не считаясь с жертвами среди этого мирного населения! Которое не отвечает за тоталитарную политику президента! Тем более мы вправе... с моральной стороны, которая впоследствии обретёт и юридические формы, предпринимать любые акции и против так называемых «мирных граждан».
Я чувствовал, как в просторном кабинете словно бы сдвинулись стены. Воздух стал тяжёлым, запахло бензином. На меня посматривали осторожно, искоса. Никто не решался проронить ни слова, я сказал достаточно страшные для сегодняшнего человечка слова.
Коломиец завозился нервно, голос его прозвучал как выстрел:
И что вы конкретно предлагаете?
Конкретными делами занимаемся в своих кабинетах, ответил я уклончиво. Сам ощутил, что подленько уклоняюсь от прямого ответа, но ничего сделать не мог, я тоже наполовину человек сегодняшнего дня. Туда несём в клюве решения... полученные здесь, а там... там эти решения обретают плоть. Ну ладно, если вам так уж хочется, чтобы именно я произнес эти слова, то вот вам: штатовцев надо убивать. Везде. Как военных, так и тех, кто работает на военных. То есть всех, кто живет в Штатах и платит налоги.