– Ты обиделась, – сказал я, когда она вернулась. – Не спорь. Ведь теперь я должен позаботиться о тебе. Хотели как проще, получилось еще сложнее.
– Ты уже позаботился, – ответила она, убирая постель. – Хотя не понимаю, зачем я это говорю… Я сама во всем виновата, это из-за меня ты попал в эту историю. Если следовать вашей логике, тебе следует обзавестись новой девицей, чтобы отвести угрозу теперь от меня… И так далее.
– Что-то здесь не так, ты права, – сказал я, одеваясь. – Тебе, конечно, теперь смешно…
– Я ни о чем не жалею. И готова играть свою роль до конца, ты понял? Никаких новых девиц! Турецкий был прав в том, что я смогу за себя постоять, в отличие от всех других. Он не виноват, что я такая дура, полезла в этот конкурс… И затащила тебя в эту «Фею». А потом в свою постель.
– Лучше тебе выйти из игры, – сказал я.
– И твои враги поймут, что я для тебя была девушкой на одну ночь. И снова начнут охоту на твою Катю. Не беспокойся, Юрик, обузой для тебя я не стану.
Она была права. Ничего не оставалось, как продолжать начатое.
– Будем работать вместе, – подытожил я. – Ничего другого не остается.
Когда мы завтракали, она какое-то время что-то обдумывала, потом спросила:
– Ты кого там заметил, среди наших избавителей?
– Как раз не увидел тех, кого хотелось бы, – сказал я. – Бахметьев уверял, будто нападение на меня в доме, где живет Катя, тоже дело его рук… Ну, чтобы побудить меня принять его предложение, понимаешь? Турецкий выразил в этом сомнение. Теперь я тоже засомневался. Те же рожи, что разыгрывали нападение на Вадима возле генпрокуратуры. Ни одной новой. У меня память на лица тренированная.
– Не сомневаюсь. Но почему бы тебе не спросить об этом напрямую самого Баха – будем тоже звать его так, надеюсь, великий композитор в гробу не перевернется.
– Как это? – не понял я. – Он же говорил об этом вполне определенно. Неужели, ты думаешь, откажется от своих слов?
– Конечно, не откажется, – усмехнулась она моему простодушию, – просто из того, что ты о нем рассказывал, следует, будто он не прочь прихвастнуть и приукрасить, лишь бы произвести впечатление на ваши неискушенные души.
Я проглотил ее насмешку, сочтя ее вполне заслуженной. Тем более то же самое имел в виду и Турецкий, только выразился более деликатно.
– То есть ты советуешь попросить его, чтобы он показал мне тех, кто на меня напал в доме Кати?
– Конечно! – сказала она с некоторым облегчением, подавая мне бутерброд, намазанный маслом. – В целях укрепления взаимного доверия и во имя вашего дальнейшего взаимовыгодного сотрудничества…