– Так это вам нужно не на рынок. Я отвезу куда надо, – многозначительно и доверительно кивнул тот. И погнал в сторону Балтийского вокзала. Там, в неведомом Турецкому переулке, он въехал под арку во двор и тормознул у подъезда, рядом с которым громоздились решетчатые контейнеры для овощей и деревянные фруктовые ящики.
Вдвоем с водителем Турецкий вошел в магазинную подсобку. Водитель что-то сказал рабочему в фартуке, тот кивнул и ушел. А короткое время спустя к ним вышел лысый толстячок, поздоровался за руку с водителем, Турецкому кивнул.
– Какие проблемы?
– Вот московский товарищ хотел на рынок за бараниной заехать, а я отсоветовал.
– Правильно, – улыбнулся толстяк. Был он весь какой-то стерильно чистый и аккуратный, совсем не похож на бывших мясников из подсобок. – А что делать хотите? – поинтересовался у Турецкого.
– Да хотелось бы хорошенько нашпиговать.
– Понял. Народу много?
– Да какой там! Три-четыре человека…
– Так. Вино соответственно?
– Бутылки три, думаю. И коньячку на всякий случай.
– Чеснок, морковь, сельдерей, аджику – надо? Зелень?
– Само собой.
– Во что класть будем? – И когда Турецкий показал целлофановый пакет, засмеялся: – Разве что для зелени! В коробку положим. Подождите.
– Здесь гораздо дешевле, – объяснил водитель, когда толстяк ушел. – Он здесь директор, толковый дядька. А дешевле потому, что у них в Лужском районе своя ферма. Так что работают без посредников. Раза в полтора дешевле. На него тут, было дело, наезжали! Ну мы им пачек и накидали.
– Вроде крыши?
– Да нет, – застеснялся водитель. – Просто бывает совсем лишнее в торговом зале толочься. Так, по случаю заскочишь… Но все копеечка в копеечку, тут никаких чаевых нет. Да сами сейчас увидите.
Минут через десять рабочий вынес заклеенную скотчем коробку – общим весом этак килограммов на десять. Вышел и толстяк директор. Он быстро посчитал на калькуляторе и назвал сумму. Действительно, выходило недорого, около трехсот пятидесяти рублей. Турецкий рассчитывал где-то под пять сотен.
– Я вам парочку свежих лавашей положил, – сказал директор, – разогреете! – Взяв деньги, обернулся к рабочему: – Сеня, сделай одолжение, пробей в кассе эту сумму. – И отдал ему деньги. – А вы вообще ногу делали?
– А как же!
– Значит, знаете!
– Но от хорошего совета не откажусь, – улыбнулся Турецкий.
– Лично я, – сладострастно сощурился толстяк, – аджику с горчицей мешаю, много. И этой смесью густо обмазываю уже шпигованную ногу – всю. И на противень. А когда пластины режу, обильно поливаю ткемали. Я все положил туда, – он ткнул пальцем в ящик. – А в лаваш – горячий сулугуни. Я на всякий случай тоже положил. И маринованный чеснок. Я вижу – интеллигентный человек, поэтому предложил вам черное пуркарское, из советских запасов, – он подмигнул, будто заговорщик. – В обиде не останетесь. Заезжайте еще. Прошу, – и протянул принесенные рабочим сдачу и чек.