– Те, которые из «вольво»? – Я уже догадывался, что это провокация. Но я-то им зачем? Может, нужен Катькин отец? Нет, что-то больно уж сложно. А те, что из «вольво», даже и не били меня особо, наоборот, защищались, изображали драку. Но изображали, надо отдать им должное, ловко. Не будь я трезв, я бы поверил.
– Видишь, какой ты умный, – заявил вдруг седой. – А с умным человеком и разговор другой. Значит, ты уже все усек? Объяснять не надо? И помощников приглашать, – он качнул головой в сторону двери, – тоже не надо? Ну и хорошо. А это все у тебя скоро пройдет и следов не останется. Зато, как говорили деды наши, за одного битого двух небитых дают. Помнишь такую поговорку?
Еще бы не помнить! Противно только на себе познавать ее правильность…
Скучно описывать процесс вербовки. Этот Борис Николаевич, как он назвал себя, доходчиво объяснил мне, что хозяин «вольво» не будет иметь ко мне никаких претензий… что заявлению перепуганной дуры, которая, оказывается, боится собственного отца больше любой милиции, никакого хода дадено не будет… что в ее личных интересах лучше всего молчать о происшествии, в чем она поклялась… что мне следует раз и навсегда забыть о ней и не приближаться на пушечный выстрел, о чем, кстати, собственно, и просил позаботиться ее папаша – крупный референт… Словом, условий мне было продиктовано немало. Залогом же того, что я все усек, должно было стать мое заявление. Точнее, подписка о сотрудничестве с органами госбезопасности. И нужно это не столько им, сколько мне. Это выдвигалось ими в качестве одного из обязательных условий моей поездки в Штаты.
Все они знали и про папу моего, и про маму, вышедшую замуж за Коваленко, и про меня, грешного. Даже про то, сколько раз я сегодня трахнул Катьку. Последнее меня просто убило.
Альтернативы, как пишут авторы детективов, у меня не было. Нет, была, конечно. Я мог с помощью все тех же «обработчиков» вернуться в уже однажды облеванный мною кабинет, где продолжится испытание на прочность моего организма. Но повторный эксперимент не будет длительным. Это он обещал. А жертв нападений бандитов обычно находят по утрам на пустырях идущие на службу законопослушные граждане.
Я не желал такой перспективы. У меня все болело. Единственное, о чем я мечтал, – это о теплой ванне, где вес моего тела будет уравновешен объемом вытесненной воды, а потому я хоть на короткое время смогу почувствовать себя в невесомости. Как тот еврей из старого анекдота, который, впервые попав космос, вошел в состояние невесомости и наконец-то почувствовал себя хорошо.