Когда Реддвей и Турецкий досматривали последнюю страницу дела, в кабинет вошел представительный мужчина лет шестидесяти, само собой в штатском, с пышными седыми усами, тщательно зачесанной назад седой шевелюрой, в очках в золотой оправе. Судя по тому, как засуетился Юранов, пододвигая ему стул, – большой начальник.
– Генерал-майор Селезнев Андрей Викторович, – вполголоса подтвердил Реддвей догадку Турецкого. – Он курирует дело Бэнк оф Трейтон с российской стороны.
– А вы, стало быть, Александр Борисович Турецкий, следователь по особо важным делам. – Селезнев пожал Турецкому руку. – У вас, мистер Реддвей, есть какие-нибудь вопросы, касающиеся самоубийства господина Апраксина?
– Чего у меня по-прежнему нет, – ответил Реддвей жестко, – так это уверенности в том, что смерть Апраксина – результат самоубийства. Я хотел бы получить копии всех экспертных заключений и копии протоколов, в которых свидетели утверждают, что не видели у Апраксина кейса.
– Акты экспертиз – пожалуйста, копии уже подготовлены. С протоколами допросов несколько сложнее: формальной договоренности на этот счет нет. Но я не вижу причин не пойти вам навстречу, вопрос можно решить в рабочем порядке, я дам соответствующее распоряжение, послезавтра вы их получите.
– Послезавтра?
– Ну завтра.
– Спасибо! – ответил Реддвей, но прозвучало это как «куда ты денешься с подводной лодки, сукин сын!». – Меня интересует один вопрос, господин Селезнев! Странным образом он никак не отражен в любезно предоставленных вами материалах. Где Апраксин приобрел наркотик?
В ответ на резкий тон Реддвея Селезнев расплылся почти в отеческой улыбке.
– Мистер Реддвей! Мы должны стремиться к плодотворному сотрудничеству, это в наших взаимных интересах. А раз так – нам не следует мыслить категориями «холодной войны». Надеюсь, вы не полагаете всерьез, что мы следим за каждым иностранцем в Москве?!
– А за торговцами наркотиками в гостинице «Москва» вы тоже не следите? Потому что это было бы в духе «холодной войны»?
– В Нью-Йорке, мистер Реддвей, за день продается в пятьдесят раз больше наркотиков, чем в Москве, – ответил генерал-майор с чисто советским пафосом. – Это глобальная проблема, и как раз один из ярких примеров необходимости международного сотрудничества, о котором я только что сказал.
– Насчет пятидесяти раз вы, как это… загибаете, господин генерал! И заметьте, в пороках, на которые у вашей молодежи хватает денег, – в курении или пьянстве, – она преуспевает не хуже американской.
На лице у Селезнева появилось ярко выраженное желание поспорить.