Бернард поднялся, кряхтя и постанывая. Его немолодое тело застыло, он сопел, с трудом поворачивался, нагибался, пока к лицу не прилила тяжелая кровь, а движения не стали снова быстрыми и четкими. Перехватил мой взгляд, буркнул:
– Как спалось? Что-нибудь видел? Хорошо бы...
Я ощутил по тону что-то недоброе, спросил:
– Впереди какие-то неприятности?
Бернард хмыкнул:
– Какие-то? Парень, о приятностях забудь. Впереди только неприятности!.. Еще пару дней будем ехать по лесу. Ну, не совсем по лесу, но здесь рощи на каждом шагу. А потом еще почти неделю по голой, как ладонь, степи. Там уже не укрыться, не спрятаться. Огонь вообще разводить нельзя.
Я в испуге посмотрел на заснеженные вершины.
– А как же горы?
– Это только кажется, что они рядом, – ответил Бернард с невеселым смешком. – Я бы тоже хотел, чтобы уже завтра мы начали тащить телегу наверх! Так что-нибудь снилось?
Пока я рассказывал, подтянулись и остальные. Даже священник, не выпуская книги, подошел и сел поближе к костру. В мою сторону он не смотрел, но я видел, как он ловит каждое слово, а глаза, уставившие взор в раскрытую на коленях книгу, застыли, словно примерзли.
Бернард слушал внимательно, Асмер пару раз хмыкнул, только принцесса слушала с восторженно раскрытым ртом. Глаза ее блестели, на бледных щеках проступил слабый румянец. Ланзерот за нашими спинами прохаживался взад – вперед, взор бдительно выискивал врагов, нижняя челюсть выдвинута, одна рука на арбалете, другая – на рукояти меча. Он единственный, кто не вслушивался, хотя я уверен, самое важное уловил.
– На этот раз эльфы, – проговорил Бернард, когда я закончил. – Здорово. Как жаль, что в Зорре так не сможешь.
– Эльф тоже намекнул, – сказал я. – Но почему?
– Не знаю, – ответил Бернард. – Ты не один такой летун. Мы слыхали о таких, что даже в дальних землях побывали. Но это в Срединные королевства можешь вот так... А вот в сторону Скарландов, гм... Тем более никто не мог заглянуть к Гиксию или Горланд. Говорят, сразу зависаешь, как будто муха в смоле. Счастливчик, если живым выберешься. Черная стена! Даже не стена, а крыша. Пробовали и сверху, и снизу, даже подкапывались. Известно только, что эта чернота распухает, как шар. Уже в города Лютенц и Бритгию нельзя проникнуть, а еще в прошлом году...
Он замолчал, из могучей груди вырвался вздох, похожий на львиный рык.
Я спросил осторожно:
– Так что же с этими эльфами и гномами? Они вроде бы «моя хата с краю». С ними да гномами, как я понял, даже торговать можно.
Бернард опустил голову, Асмер же, напротив, демонстративно вперил взор поверх наших голов. Румянец на щеках принцессы вспыхнул ярче. Я не понимал их реакции, пока не взглянул на священника. Тот побледнел, книгу захлопнул со звуком пистолетного выстрела. В глазах быстро разгорался огонь фанатизма.