Отделение Сутулого ушло из армии вслед за командиром, то, что другие называли сумасшествием, в разведке сходило за нестандартность поведения. Никакой противник не мог предвидеть, что придет в голову свихнувшемуся командиру отделения. Своих в беде Сутулый не бросал и, если требовалось, выносил раненых на себе. Однако делал он это не из любви к товарищам, не из-за воинской солидарности, а просто потому, что таковы были правила игры. Сутулый всю жизнь воспринимал как некую игру.
Сделав несколько резких поворотов на подвесной дороге, машина вдруг сбавила скорость и вкатилась через распахнувшиеся ворота на огороженную территорию. «Марино-палас» предстал перед Тревисом во всем своем великолепии. Он и не представлял, что где-то люди могут жить в таких дворцах. Множество балконов, террасочек и башенок делали дворец похожим на торт со взбитыми сливками. Вместе с тем опытный глаз сразу обнаруживал прятавшихся среди этой красоты снайперов и камеры слежения, понатыканные на каждой пальме.
– Выходи, – сказал Калахер, когда машина, объехав правое крыло дворца, остановилась возле одного из входов.
Тревис вышел.
– За мной, – скомандовал Калахер, и они вошли внутрь.
Под сводами дворца ничто не напоминало о его внешнем великолепии: чисто, дорого, но довольно просто.
– Сдай оружие, – приказал Калахер, когда они остановились у стойки с рослым секьюрити. На нем не было черных очков, и выглядел он куда более собранным, чем те, что нападали на него в подвале.
Сутулый положил на стойку нож.
– Больше ничего нет?
– Нет.
Калахер покосился на дежурного, тот едва заметным кивком подтвердил: посетитель чист.
– Пошли дальше.
Местом следующей остановки оказался, холл с двумя охранниками. Помещение было украшено живыми деревцами в больших керамических горшках и позолоченными клетками с птицами, расставленными вокруг фонтана с розовой водой.
– Садись и жди, – сказал Калахер, указав на не большой жесткий диванчик. Сутулый догадался, что это приемная сеньора Марино.
Полчаса ничего не происходило – птички пели, а фонтан журчал, потом охранники сменились. Сутулый поднялся, чтобы размять ноги, и от стены тотчас шагнул охранник:
– Вам лучше сесть, сэр.
Сутулый подчинился.
Прошло еще не менее двадцати минут, пока в холле снова появился Калахер.
– Разрешение на аудиенцию для тебя получено.
Надеюсь, ты действительно сообщишь сеньору Марино что-то важное. В противном случае… ну, ты понимаешь…
Сутулый кивнул.
– Сидеть будешь на стуле, который тебе укажут.
Вставать нельзя – сразу получишь пулю. Руками тоже лучше не размахивать. Одним словом, никаких провокаций и шуток, потому что там будут настоящие профессионалы, а не тот расходный материал, с которым ты имел дело в подвале. Все понял?