– Все. Копа они сняли.
– Да как ты все видишь-то? – поразился Пирелли.
– Я не только вижу, я еще и слушаю… Там у вас что? – Сутулый указал вправо.
– Парк.
– Далеко?
– Метров сто.
– Это плохо, в парке мы их не найдем.
– Найдем. – Пирелли усмехнулся. – Сначала им придется пруд переплывать.
– Пруд? Глубокий?
– Я не мерил, но на лодках там катаются, а берега высокие, камнем обложены.
– Камнем – это хорошо… Ну, смотри, теперь видишь их?
Пирелли пригляделся: два темных силуэта прошмыгнули через автомобильную стоянку и двинулись в сторону пруда.
– Ага, теперь вижу.
– Подождем, пока они дойдут до воды, а потом погоним. Объясни это своим.
Было заметно, что возникший перед беглецами водоем оказался для них полной неожиданностью. Они остановились, посовещались и двинулись вдоль ограды – практически в направлении засады.
– Слушайте меня, – свистящим шепотом заговорил Сутулый. – Я гоню их первым. Как только одного повалю и крикну «стреляйте» – открывайте огонь по второму. Все ясно?
– Ясно.
Джек и Рон были уже в каких-то двадцати метрах. Сутулый подобрал попавшийся под ногу округлый булыжник.
Неожиданно со стороны борделя послышались крики, а затем на дорогу – прямо к пруду – стали выбегать полицейские. Джек и Рон сорвались с места и понеслись вдоль ограды.
Сутулый ругнулся и помчался следом за ними.
Бежавший вторым Рон вскинул пистолет и выстрелил. Пуля прошла над головой Сутулого, но тот не обратил на это внимания.
«Откуда ствол? – рассуждал он. – Наверное, у копа забрали».
У него не было никакого оружия, кроме ножа и булыжника, для которого требовалось поймать верный момент. Вот и Рон – он хорошо виден под фонарем. Сутулый задержал дыхание и старательно метнул булыжник, едва не упав сам.
Прицел оказался верен, удар пришелся Рону под колено, нога подогнулась, он упал на бок. Сутулый распластался в воздухе, как ягуар, и припечатал жертву к асфальту.
– Вали-и! Вали второго! – прокричал он, и тотчас через его голову ударили автоматные очереди. Было видно, как Джек, высоко подпрыгнув, перелетел через ограду и обрушился в воду. Пирелли и его люди подбежали к пруду и открыли огонь, чтобы добить жертву, а Сутулый тем временем обшарил Рона, забрав у него нож, и стянул ему руки его же ремнем.
– Ну что, живой? – спросил возвратившийся Пирелли. Его бойцы, перегнувшись через ограду, продолжали расстреливать пруд, однако попали они или нет, понять было трудно: свет уличного фонаря до воды не дотягивался, а карманные фонарики оказались слабоваты.
– Живой, – ответил Сутулый, счастливо улыбаясь. – Ну-ка приходи в себя, Рон, нам пора ехать!